ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

— Майн фатер Федор Адольфович... — И долго рассказывал об отце, а также про деда и прадеда, зная при этом, что все рассказываемое было ему раньше неизвестно, поэтому слушая собственный рассказ с большим интересом.
Вдруг залаяли собаки — жилье близко? Залаяли, стали хватать за пятки, особенно одна, мохнатая, стиснула челюстями и словно раздумывает: отпустить или перегрызть кость?
— Приехали! — сказал шофер без радости, потому что привез не себя, а другого человека, сослужил службу — и больше ничего.
Невейзер оказался в высоком хрустальном зале, где сотни людей сидели за длинными столами в молчании и, похоже, ждали только его.
— Сымай, фотограф! — раздался крик, и все загомонили, стали пьяны и веселы, стали плясать и петь.
Невейзер посмотрел на невесту.
— Чистый Голливуд! — шепнул ему кто-то сзади на ухо.
Да, невеста была очень красива и при этом очень напоминала кого-то — до грусти и печали. Невейзер долго смотрел, смотрел — и вдруг сразу понял: Катю она напоминает, школьную подругу, первую и последнюю любовь; она ничуть не повзрослела, ей никак не больше восемнадцати, и Невейзеру одновременно обидно, что она выходит замуж, и он рад, что она сохранила юность и красоту.
Он смотрит на невесту, не замечая жениха, и это странно, его ведь невозможно не заметить, он — рядом. Он даже слишком заметен: стар, оборван, грязен, как привокзальный нищий. Он орет: «Горько!» Гости подхватывают, и жених, весь в бороде, заросший ею от самых глаз, берет смеющуюся Катю за голову, сует ее голову в свою мохнатость, там чмокает, урчит — и отталкивает невесту, чтобы опрокинуть в беззубую пасть стакан портвейна, который ужасно противен на вкус, Невейзер никак не может отплеваться.
— Сымай! — грозно говорит жених Невейзеру. — Почему не сымаешь? Брезгуешь?
Невейзер вскидывает камеру на плечо, начинает снимать. И как только он приник к глазку камеры — все меняется. Жених становится статен, юн, прекрасен, а Катя превращается в горбатую старуху. Невейзер хочет оторваться от камеры и увидеть все опять собственными свободными глазами, но не может: голову словно прибинтовали, прицементировали к камере. И вдруг кто-то черный прискакал из черных деревьев на черном коне, в черной бурке, с черными глазами, с кинжалом и серебряным поясом, кинул арканом клич: «Азамат!» — и поднял на дыбы дико заржавшего коня, проскакал по столу, круша и ломая все.
Крик, визги, всадник ускакал, сгинул в ночи, а на столе лежит невеста, и платье ее не бело, а красно, и кровь залила все окрест, обувь промокла от крови, жених кричит:
— Кто? Кто? Кто?
— Он! — указывают все на Невейзера.
Он бежит.
Нет выхода из черного леса, а топот ног все ближе. Вот внизу блеснуло что-то: река! — но к реке нет спуска, над рекой обрыв, волки настигают, окружают, куда ни посмотри — светятся, мерцают их желтые глаза убийц. Вожак выступил вперед, распахнул ватник, показав волосатую грудь, вынул ножик из кармана, сказал: «Ша!» — выплюнул окурок себе под ноги и пошел на Невейзера.
Невейзер разбежался и прыгнул. Он обязательно допрыгнет до воды, обязательно! Он летит и понимает: нет, не допрыгнет, грянется о песок. Он ясно видит этот песок — до песчинки, словно, лежа на пляже, перебирает в пальцах: песчинка желтая, песчинка белая, а вот прозрачная, как стекло... и все еще падает, сейчас разобьется!..
2
Он встает, идет длинным коридором в туалет, возвращается, пьет воду из чайника (жажда после вчерашнего), сидит у окна, курит, ошалелый со сна и от сна во сне.
Наверное, только с похмелья можно так запомнить сон: до мельчайших подробностей, и он перебирает их, удивляясь не странности сна, а, наоборот, насколько отразилось в нем то, что живет в его дневном разуме.
Свадьба? Очень просто: сегодня ему действительно предстоит отправиться на свадьбу — снимать новобрачных и их счастливых родственников. Телеоператор не профессия его и даже не работа. Работает он в видеоцентре заместителем директора, по образованию киновед (ВГИК заочно), служил в областном управлении кинофикации, был директором кинотеатра, редактором рекламной газетенки, издаваемой кинофикационным управлением, потом попал в этот самый видеоцентр, занимающийся прокатом, продажей, перезаписью и обменом видеофильмов, большей частью импортных, пиратски-контрабандных, поскольку других нет, отечественные же спросом не пользуются. Год назад купили видеокамеру с целью расширить деятельность: создавать какие-нибудь сюжеты и программы для телевидения, а может, и телеспектакли.
Но не получилось ни сюжетов, ни программ, ни телеспектаклей, камера обреталась в видеоцентре по-свойски: кто возьмет на дачу заснять пикник, кто, политически неуравновешенный, запишет собрание какой-нибудь оглашенной партийки, членом которой состоит, но изредка случались все же и заказы со стороны — увековечить юбилей организации, фирмы, презентацию чего-нибудь презентируемого (большая мода пошла на презентации), ну и — свадьбу. Правда, свадьбами специально занимались парни из городского загса и не любили конкурентов, но Леонид Рогожин, друг Невейзера, добывал заказы частным образом, прося брачующихся говорить в загсе, когда им будут предлагать видеоуслуги, что, мол, у нас своя камера есть, сами снимемся.
Зачем это было нужно Рогожину?
А у Рогожина на каждой свадьбе имелась своя цель. «Понимаешь, — говорил он Невейзеру или кому другому, кто соглашался его выслушать, — всякая свадьба, хоть она и утратила многое в своем обряде, все-таки имеет в себе мистический сгусток эротизма, атавистическую сексуальную ритуальность, когда все лица женского пола чувствуют себя отчасти невестами, когда их либидо бунтует, если оно есть, просыпайся, если спало, появляется, если его до этого вообще не замечалось.
1 2 3 4 5 6

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики