Ничего существенного в уловленных излучениях не было, обычная
мозговая работа - возможно, человек читал книгу, или любовался
телезрелищем, или с кем-то разговаривал. Но что характеристика совпадает с
мозговыми записями Генриха, Рой увидел, едва взглянул на перепутанные
кривые. Он часто с волнением, с тревогой, с восхищением вглядывался в
точно такие же кривые - странные линии, сумятица, судорожные выплески
пиков, стремительность падений: одни были вызваны тяжкой болезнью, другие
свидетельствовали о пронзительных озарениях...
- Если торопишься к себе, я не держу, - сказал Рой Андрею, с
любопытством рассматривавшему изображения. - Завтра продолжим беседу.
Рой постарался, чтобы предложение оставить их прозвучало достаточно
убедительно. С Андреем можно было беседовать о его открытиях, но не
налаживать погоню за каким-то незнакомцем, мыслительная работа которого
так странно повторила болезненные видения Генриха. В сыщики Андрей не
годился. Но он был иного мнения о себе. Бледноватое лицо Андрея
побагровело.
- Ну нет, на самом интересном месте, вот еще что придумал - завтра!
Будь покоен, не помешаю, еще похвалишь!
Рой махнул рукой:
- Тогда сиди и молчи! Будем педантично рассматривать каждый вариант,
Арман. Первая возможность, по-моему...
- Да. Излучающий мозг удалился из зоны, где могут засечь его работу.
- Конкретней - источник излучений улетел из Столицы.
- Отпадает. По мере удаления излучение ослабевало бы постепенно, а
кривые обрываются круто.
- Вторая: человек заснул.
- Те же возражения. Когда человек засыпает, мозг еще некоторое время
работает, ты это знаешь не хуже меня.
- Смерть?
- Маловероятно. Был бы взрыв, перестройка всей картины.
- Сумбура хватает.
- Нормального сумбура, я бы так сказал. Необычная картина, которая
непрерывно продолжается. Смерть - все-таки обрыв непрерывности, а не ее
продолжение.
- Больше я не могу ничего придумать, - сказал Рой.
- Я придумал! - воскликнул Андрей. - Есть еще возможность, теперь
слушай меня, я самым простым и коротким...
- Да, пожалуйста, коротким.
- Переключился на иную мозговую генерацию, вот и все! Подробней
хочешь?
Рой согласился выслушать подробней. Андрей настаивал, что от
человека, умеющего переадресовать свою умственную деятельность другому, да
еще внедрить в чужой мозг способность на величайшие открытия, можно
ожидать и умения менять свои мозговые излучения. Правда, с такими
явлениями пока не сталкивались; считается, что каждый мыслит в
характеристике, созданной генами, теперь удастся углубить наши знания,
только и всего.
- Хорошенькое "только и всего"! - с досадой сказал Рой. - Был
дураком, стал гением, снова обратился в дурака - вот чему равноценно твое
"только и всего"!
- А что? Каждое невероятное явление требует своего объяснения.
- Но вероятного, Андрей! Объяснить - значит свести странное явление к
нормальным причинам. Если принять на минуту твою версию, то это значит:
кто-то в Столице прогенерировал в мозговой характеристике Генриха и,
сменив свой мозг, - иначе я это и назвать не могу, - выпал из нашего
наблюдения.
- Есть возможность проверить, был ли раньше когда-либо среди жителей
Столицы человек с такой характеристикой, - сказал Арман. - Наша машина
сейчас изучает мозговые паспорта, хранящиеся в архиве.
Он набрал вызов МУМ и покачал головой, получив ответ.
- Рой, машина дает справку, что среди постоянного населения города
нет ни одного, кто бы генерировал в этой характеристике. Она проверила
мыслительную работу нескольких миллионов человек с момента рождения -
отождествление исключено!
- А переменное население? - спросил Рой. - Командированные, гости,
туристы?..
- Проверка их сложнее, но делается и она. Машина изучает архивы
гостиниц.
- Мы с Андреем полетим в гостиничный городок, - Рой сделал знак
Андрею, - а ты передашь нам ответ по мыслепроводу.
Андрей, опередив Роя, первым вскочил в авиетку и вынесся наверх. Рой
лишь поднимался над деревьями институтского парка, когда Корытин уже парил
над крышами небоскребов Большого Кольца, нетерпеливо поджидая там
замешкавшегося друга. Андрей не только демонстрировал усердие, но и
захватывал инициативу. Это, впрочем, не показалось Рою неожиданным:
стремление всегда первенствовать было неистребимо в Андрее; он не желал
выделяться, но просто не мог не выделяться - вторые роли были не для него,
за какое бы дело он ни брался. И, увидев, что Рой наконец выбрался на
высоту, Андрей сердито махнул рукой, чтобы он поторопился, и умчался
вперед.
Они проносились над зелеными массивами, над улицами и проспектами;
внизу было много пешеходов, еще больше людей носилось в воздухе. Ни один
из прогуливающихся или летящих не мог быть тем, кого они разыскивали,
перемена характеристики мозга - операция вообще невыполнимая, тем более в
какие-то считанные минуты. Рой понимал это, но несуразная мысль все
возвращалась.
- Крепко же в меня засели невероятные вероятности Андрея! -
пробормотал Рой, усмехнувшись.
Андрей, летевший метров на двести впереди, услышал в передатчике свое
имя и спросил, чего Рой хочет. В это время Арман дважды выкрикнул по
мыслепроводу: "Сектор шестой, корпус первый, двадцать девятый этаж, номер
сто шестьдесят первый!" Рой продублировал Андрею сообщение Армана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46