- Вы предлагаете мне сбежать? - спросил Александр. Куда? - покачал головой Меченый. Он вновь наполнил кружки. По щеке его, огибая большое коричневое родимое пятно ползла струйка пота. - Все предопределено, тем более, что твой паспорт, как ты понимаешь, у Саньки. Так что, либо ты будешь работать со мной, либо Ворон тебя уберет. Если, конечно, не произойдет что-то из ряда вон, - добавил он, допивая уже вторую кружку пива. Вытер пену с губы и, задумчиво посмотрев на Александр, добавил. - Впрочем, может с тобой как раз и может выйти из ряда вон выходящее. Давай, дерзай. Между тем в открытое окно слетались мухи, вероятно, привлеченные запахами. Густо пахло пивом, кровью, сигаретным дымом, так что под потолком уже вилась нескончаемая плотная карусель пока ещё черных мелких тварей, иногда прорезаемая тяжелым, стремительным пролетом зеленой твердой мухи. - Да, - спохватился Меченый, - чуть не забыл. Он вытащил из сумки пачку долларов, изъятую в ходе обысков и, отсчитав часть, передал Александру. - Бери, заработал. Это твоя доля, четырнадцать тысяч баксов. Так сказать, на мороженное. И пора нам отсюда сваливать. Я думаю, сюда пока больше никто не явится. Он посмотрел на Александра со знакомым выражением. - Ну и рожа у тебя! - сказал он с интонацией почти Жигловской. - Пошли. Я тебя до больницы подброшу.
ГЛАВА 18
ВЕРЕ ХВАТАЕТ РАБОТЫ
Меченый довез Александра до городской больницы, попросил не трепаться Воронову о Саньке, о разных подсадных утках и главное, не тянуть с окончательным ответом на его предложение. С тем и уехал. Александр подождал, пока черный джип Жоры не скрылся за углом, отвернулся и пошел к главному входу. Сейчас в разгар утра - на стене вестибюля часы показывали без десяти девять - народ уже здесь был. Больные в пижамах выходили проветриться на свежий воздух, бесконечные старушки сидели по лавкам вдоль стен, стояла очередь посетителей к окошку, где воседала сердитая пожилая медсестра. Александр, чувствуя себя старожилом, проследовал сквозь разношерстные толпы и прямо в кабинет дежурного врача. Веру он застать не надеялся, но все же заглянул. Она была ещё там. Причем, не одна. Разговаривала с большим, полным мужчиной с гладким благообразным лицом дореволюционного демократа. Он был одет в легкий бежевый костюм, сорочку. Даже был при галстуке, несмотря на все усиливавшуюся жару. По оживленному виду Веры Александр, почему-то, решил, что мужчина не больной, а гость здесь. Как оказалось, был прав. Вера взглянула на Александра и удивленно встала ему навстречу. - Что с вами? - невольно воскликнула она. - Да вот, со ступенек упал, - попробовал ухмыльнуться Александр и впервые почувствовал, что улыбаться больно. Вопросительно поглядывая на мужчину, он продолжил говорить Вере. - Не могли бы вы мне оказать первую помощь? Или, если вам трудно после дежурства, то направьте к другому врачу. Мне был хотелось уйти побыстрее, я ещё ничего не успел, даже к вашему знакомому, Субботину. Речь его удивила Веру скорее дипломатической интонацией, чем смыслом. - Конечно, - сказала она. Оглянулась на мужчину. - Кстати, познакомтесь . Это и есть Субботин Павел Андреевич. Я ему позвонила на счет вас, но он твас не дождался и, вот, он и заехал сюда. Александр пожал полную руку поднявшегося Субботина, приветливо улыбнувшегося ему. - Очень рад. Поразительное сходство, несмотря на ваше падение со ступенек. Если бы меня Верочка не предупредила, я бы вас обязательно спутал с нашим молодым общественным деятелем. Вера усадила Александра на знакомую ему кушетку, осмотрела - ужаснулась. - Где это так можно упасть?! - Ничего страшного, сказал Александр. - Только с ухом осторожнее, оно почти отрезано. И валец, вот, все время кровоточит, двух фаланг лишился. Вера не ответила, вся ушла в работу. Попросила Субботина подождать, если у него есть время, и увела Александра в операционную, где, сделав на этот раз местную анестезию, довольно быстро пришила ему ушную раковину и обработала культю пальца Заодно перевязала и лоб. Сказала, что несмотря на его бурную жизнь, шов заживает неплохо. Чему Александр был только рад. Минут через сорок его мучения (мучения!) кончились, и они с Верой вернулись в комнату держуноного врача. Павел оказывается беседовал с юркой рыжей красоткой в открытом коротеньком сарафанчике. Она сидела на стуле, закинув ногу на ногу и обнажив в разрезе юбки длинное загорелое бедро. Александр лишний раз отметил, что здесь, на юге, все женщины, особенно помоложе, выглядят как спелые сливки - так и хочется сорвать и в рот положить. Рыжая обольстительница оказалась сменщицей Веры, на Александра, как на больного и слишком молодого, внимания не обратила, зато: Павел Андреевич, Павел Андреевич рассыпалась в наглом (Вера улыбалась через силу) кокетстве. Наконец, вышли. - Итак, - сказал Павел Андреевич, лучась на солнце всем своим улыбающимся лицом, - Верочка мне уже все рассказала, так что я в курсе. Очень интересно. Предлагаю подвести Верочку домой, ей после дежурства надо отдохнуть, а мы с вами побеседуем. Вера жила недалеко. Да и вообще, здешние расстояния после Москвы Александру после Москвы казались смешными. Через пятндцать минут доехали до её дома, одноподъездной семиэтажной башни, и она, попрощавшись, ушла. - У вас не найдется сигареты? - спросил Александр и Павел Андреевич, которого, несмотря на молодой ещё возраст - лет двадцать шесть-двадцать семь - иначе как по имени-отчеству назвать язык не поворачивался, с готовностью протянул ему пачку. Закурил и сам. - Так куда мы направимся? - спросил он. - Ко мне в редакции не стоит, слишком много народу, а у вас, как я понимаю, с аппартаментами не богато.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72