У вас золотые руки, в Израиле
вы в конце концов откроете собственное дело.
Но Иосифу было не до этих посулов. Его уже волновало другое: как
же он мог поддаться увещеваниям "добреньких" советчиков, что
жена-латышка не может быть верным другом мужу-еврею, что настоящую
жену-друга он найдет только в Израиле? А там родственники уже
нашептывали ему:
- Только у нас жена действительно неотделима от мужа. Оставшись
вдовой, она даже не имеет права выйти замуж без разрешения мужниного
брата или его родственников!
Вокруг Подкаменя уже стали роиться непрошеные свахи. Его
приглашали на сборища сионистов, подчеркивая, что среди них немало
одиноких женщин. Широко рекламируемое израильской прессой бюро
сватовства под названием "голда" прислало к Иосифу своего назойливого
агента.
И Подкамень бежал из Израиля. Бежал, оставив в полном недоумении
и "ласковых" хозяев, и фанатичных родственников.
В Вене свободное время Подкамень посвящает переписке с женой. Она
работает на одном из рижских заводов, составляющих славу латвийской
промышленности. В обшарпанной комнатушке на Мальцгассе, где Подкамень
снимает угол, читает и перечитывает он письма из Риги и тут же строчит
ответы - не очень короткие.
- Знаете, - говорил мне со вздохом Иосиф Подкамень, - около дома
на Мальцгассе меня иногда подлавливают сохнутовцы и агенты венской
сионистской организации. Они меня стараются убедить, что если меня
пустят в Советский Союз, то все равно попаду под суд. Они не знают,
что самым страшным судом я уже осужден. Самим собой.
"МАМА, КТО ЭТИ ТЕТИ?.."
В тот весенний вечер сорокалетний инженер Игорь Израилевич
Злоцкий, бывший сотрудник московского Гипрокино, вышел на улицы
Тель-Авива в далеко не отличном настроении. Только что ему объявили,
что утром он должен отправиться в город Натанья для шестимесячного
обучения языку иврит в тамошнем ульпане - так называются эти
специальные курсы для олим.
- Вам повезло, - бодро сказал Злоцкому чиновник мисрада. - Не
будь вы строителем, вам еще не одну неделю пришлось бы ожидать
направления в ульпан. Правда, должен вас предупредить, - доверительно
продолжал чиновник, - директор ульпана недавно специально
протелефонировал нам, чтобы к нему присылали поменьше олим из
Советского Союза. Во-первых, они своим мрачным настроением действуют
ему на нервы, а во-вторых, господин директор просто... не очень
уважает советских евреев. А вы, как назло, из самой Москвы. Так что
постарайтесь произвести на него хорошее впечатление.
Но к тому моменту израильский образ жизни успел уже произвести на
Злоцкого столь отвратительное впечатление, что он сейчас думал не о
директоре натанийского ульпана.
Инженер досадовал на самого себя: как же он не догадался, что
письмо, полученное им от богобоязненной тещи, о том, что у его бывшей
жены Галины, уехавшей в Израиль, отнялись ноги от тоски по
оставленному мужу, что Галя без него угасает, - все это было
продиктовано хитро задуманным планом. Мать и дочь решили любой ценой
заполучить в Израиль Игоря, с которым, кстати, Талина Эйнаховна легко
и без всяких переживаний развелась перед отъездом к матери...
...Подавленный невеселыми мыслями, Злоцкий вышел на каменную
набережную Гаяркон. Он даже не замечал мелкого, назойливого дождя,
разогнавшего прохожих.
Вдруг кто-то преградил Злоцкому дорогу. Подняв глаза, Игорь
Израилевич увидел немолодую, ярко накрашенную женщину, до предела
декольтированная, она пыталась соблазнительно улыбаться.
- Пойдем со мной, - услышал Злоцкий ее жалобный голос, - я тебя
развеселю. - Сказано это было, кстати, на идиш: тель-авивские
проститутки, как лица неофициальные, не считают для себя обязательным
зазывать клиентов на иврите.
Не успел Злоцкий опомниться, как послышался голос более юной
конкурентки:
- Зачем такому красивому мужчине старуха! Он пойдет со мной. -
Она взяла Злоцкого под руку. - Правда?
Тут же к Злоцкому поспешили еще две женщины. Злоцкий резко
выдернул руку и побежал. Вслед ему неслись восклицания, дословный
перевод которых печатные страницы не выдерживают.
И лишь самая юная проститутка, пытаясь догнать ускользнувшего
клиента, кричала:
- Ты, наверно, сейчас занят. Приходи сюда в пятницу вечером. Я
буду ждать!
Уже потом Злоцкому объяснили, что пятничный вечер - это
своеобразные часы "пик" для женщин вроде той, что пыталась его догнать
на набережной Гаяркон. В эти часы вплоть до субботней полуночи все на
израильских улицах замирает. Покорные законам религии, владельцы
закрывают рестораны, магазины, кинотеатры. Автобусы не ходят. Делом
заниматься нельзя. А проститутки стараются максимально использовать
эти часы.
- Получается, религиозные правила распространяются на все, кроме
проституции, - удивился по прибытии в Израиль бывший житель Ташкента
Урман. - Куда смотрит всесильный раввинат? Подумайте, как я могу
объяснить моей восемнадцатилетней дочери, что у вас поощряется
проституция?!
Хитро подмигнув, тель-авивский парикмахер из старожилов успокоил
наивного оле:
- Скажите вашей дочери, что даже в священных книгах говорится о
наложницах. Правда, тем платили дорогими тканями и драгоценными
каменьями, а не лирами. А что касается субботнего дня, то священные
книги запрещают в день субботний прикасаться только к жене своей и
рабыне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214