Но кульминацией стал взрыв негодования группы студентов академии
против систематических налетов израильской авиации на населенные
пункты Ливана. Произошло это на семинаре по изучению политических
дисциплин. В ответ на увещевания преподавателя и подоспевших к нему на
выручку коллег в аудитории послышались возгласы: "Нацисты!" Некоторые
из выступавших на семинаре студентов сравнивали воздушные нападения на
мирных ливанцев с военными преступлениями гитлеровцев.
"Надо сверяться с совестью, а не только с военными планами", -
заявила совсем еще юная студентка.
Волнения в других высших учебных заведениях страны были подавлены
гораздо быстрей. Это легко объяснимо: против студентов, возмущенных
разбойничьими нападениями на Ливан, выступили не преподаватели в роли
увещевателей, а молодые террористы в роли усмирителей. Усмирили.
Особенно безжалостно обошлись с немногочисленными
студентами-арабами, которым удалось поступить в Бар-иланский,
Беэр-шевский, Тель-авивский университеты и в Хайфский технологический
институт. Предполагалось, что за предоставленную им редкую возможность
получить высшее образование студенты-арабы станут коллаборационистами,
а они на выборах студенческих органов отдали свои голоса коммунистам!
Наиболее строптивых отправили в полицию как раз в те самые дни, когда
министр строительства Давид Леви в припадке откровенности признал, что
полицейские методы дознания в Израиле настолько отдают фашизмом, что
поневоле вспоминается гестапо.
После этого признания бегинского министра нетрудно догадаться,
каких именно убеждений обязано придерживаться молодое пополнение
израильской полиции.
"Ты, мое фото и будущая война"
Накануне двадцатипятилетия государства Израиль мне довелось быть
в Вене.
И я видел, в какую растерянность повергло австрийских сионистов
сообщение о закончившемся в Израиле суде над группой еврейской
молодежи в городе Наблусе, на оккупированной иорданской территории.
Четверо студентов и молодой кибуцник были брошены в тюрьму за
"подстрекательство в отношении государства". А "подстрекательство"
выразилось всего-навсего в том, что вместе с семью десятками других
израильских юношей и девушек подсудимые пытались провести мирную
демонстрацию солидарности с палестинскими крестьянами из деревни
Акрабы. С этим названием связаны тысячи дунамов выжженных огнеметами
посевов, десятки дотла разрушенных домов, разогнанные начальные школы
для арабских детей.
И некоторые молодые евреи, как говорилось в листовке движения
"Новые левые Израиля", отказались признать, что "интересы государства
предполагают конфискацию земель, принадлежащих арабам, и снос их жилищ
под еврейские поселения".
А тут еще десятки молодых израильских парней последовали примеру
Гиоры Ньюмена, наотрез отказавшегося принять армейскую присягу.
- Я не отрицаю израильскую армию, - заявил юноша. - Армия нужна
каждому государству для обороны. Но нашей армии приказывают
зверствовать. А меня заставляют присягнуть в том, что я буду выгонять
безоружных людей с их земель и сжигать их жилье...
Ньюмена и его последователей поддержал, правда, робко и осторожно
подбирая выражения, Иорам Садех: "Нельзя предположить, что когда-либо
мы достигнем договоренности с жителями оккупированных селений, если не
повернем штурвал, причем неоднократно, в обратном направлении".
Повернуть штурвал, покорный компасу расизма и милитаризма?!
Будь Иорам Садех рядовым израильским парнем, с ним бы как следует
"поговорили" и, не отрекись он от крамольных высказываний, посадили бы
за решетку.
Но закавыка в том, что Иорам не обыкновенный израильский парень,
а родной сын Ицхака Садеха, одного из старейших и наиболее
воинственных деятелей израильского колониализма, сторонника разговора
с палестинцами языком огнеметов. Еще до сей поры имя Ицхака Садеха
встречается в перечне отцов современного сионизма. И вдруг вольнодумец
сын выступает, против фанатика отца! И ставит под сомнение непреложные
и чуть ли не священные обязанности коренного гражданина израильского
государства. Да еще в тот самый момент, когда международный сионизм
вовсю трубит об обязанностях "двойных" граждан Израиля!
Как всполошились венские сионисты! Их тревога усилилась еще вот
почему. Еврейские юноши и девушки в Вене стали открыто и вызывающе
распевать антимилитаристскую молодежную песенку из запрещенной в
Израиле "крамольной" пьесы неугодного сионистам драматурга Ханока
Левина "Королева ванной".
Вот она, эта песня, внешне озорная, но по существу глубоко
трагическая, в том виде, в каком ее завезли в Австрию молодые беженцы
из Израиля:
Когда мы гуляем, нас трое -
Ты, и я, и будущая война.
Когда мы спим, нас трое -
Ты, и я, и будущая война,
Ты, и я, и неизбежная война.
И - только б ее не сглазить -
Она, она, неотвратимая война
Принесет наконец нам покой.
Когда мы смеемся в минуту любви,
Смеется с нами будущая война.
Когда мы ребенка с тобою ждем,
Ждет вместе с нами будущая война.
Ты, и я, и будущая война.
И - только ее не спугнуть бы -
Она, она, неотвратимая война
Желанный покой принесет.
Когда стучатся в дверь, нас трое -
Ты, и я, и будущая война,
И когда все свершится, нас будет трое -
Ты, мое фото и будущая война,
Ты, мое фото и будущая война.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117