Владимир Георгиевич Сорокин
23000


Трилогия Ц 3



Владимир Сорокин

23000

Мясо клубится

Апельсин по-прежнему лежал под буфетом.
Мальчик лег на пол, засунул под буфет руку и потянулся к апельсину. Но рука не доставала. Пальцы нащупали пыль и высохшую вишневую косточку.
– Котыпес! – сердито пробормотал мальчик в подбуфетную темноту.
Отбросил косточку и погрозил апельсину кулаком. Приподнялся на коленках. Посидел, ковыряя в носу. Встал, огляделся. На столешнице буфета рядом с сахарницей, бутылкой кетчупа и банкой растворимого кофе лежала забытая мамой розово-серебристая пудреница. Мальчик взял ее, повертел, открыл. Из круглого зеркальца на мальчика глянул белобрысый мальчик с большими, слегка выпученными светло-синими глазами, большими оттопыренными ушами, маленьким приплюснутым носом и маленьким, всегда мокрым и вопросительно открытым ртом олигофрена.
– С добрым утром, Микки Рурк, – произнес мальчик, закрыл пудреницу и положил. Выдвинул ящик буфета. В ящике лежали столовые приборы. Мальчик взял ложку, лег на пол и попытался ложкой достать апельсин. Не получилось.
– Я тебя арестакну, чечен! – прорычал мальчик в пыльный линолеум и застучал ложкой под буфетом. – Комон! Комон! Комон!
Недосягаемый апельсин лежал в полумраке.
Мальчик сел. Посмотрел на ложку. Стукнул ею по буфету. Встал и слегка задел головой о выдвинутый ящик.
– М-м-м! Котыпес… – он недовольно потер голову, кинул ложку в ящик.
Взял столовый нож. Повертел в руках. Сравнил с ложкой:
– Ты такой же котыпес.
Бросил нож в ящик. Задвинул ящик. Подошел к электрической плите. Над ней на стене висели: дуршлаг, двузубая вилка, шумовка, половник и скалка. Мальчик остановил взгляд на скалке:
– Вот!
Он поднялся на цыпочках, потянулся к скалке. И с трудом коснулся пальцами ее шершавого деревянного конца. Скалка закачалась. Мальчик посмотрел на нее. Потом подвинул стул к плите, влез на него. Выпрямился. Взялся рукой за скалку. Но до ее верха с дырочкой и веревкой по-прежнему было не близко.
– Сейчас, котыпес… – не отпуская скалку, мальчик поднял левую босую ногу и поставил ее на конфорку плиты.
Подергал скалку. Но короткое веревочное кольцо не хотело сниматься с деревянного штырька. Пыхтя, мальчик стал подтягивать правую ногу. Это было неудобно. Он ухватился за скалку сильнее, помогая правой ноге:
– Апгрейд, толстая…
Оттолкнулся ногой от стула, резко встал на плиту, закачался, балансируя, и обеими руками ухватился за скалку. Веревочное кольцо натянулось. И соскочило со штырька. Мальчик пукнул. И со скалкой в руках стал падать навзничь.
– Оп-ля… – его мягко подхватили чьи-то сильные руки.
И тут же поставили на стул.
Мальчик повернул назад голову. Там стоял незнакомый мужчина.
– Миша-Миша… – укоризненно покачал он головой. – Разве можно так?
Мужчина был высокий, широкоплечий, с загорелым добродушным лицом. Изумрудно-голубые глаза его смотрели приветливо. Сильные руки осторожно поддерживали мальчика. От этих рук приятно пахло.
– Решил каскадером стать? – спросил мужчина и широко улыбнулся крепкими белыми зубами.
– Не-а… – настороженно буркнул мальчик, сжимая в руках скалку.
Мужчина снял его со стула и поставил на пол. Присел рядом. Улыбающееся лицо мужчины оказалось напротив лица мальчика. На скуле у мужчины был небольшой шрам. Коротко подстриженные рыжеватые волосы топорщились ежиком.
– Если ты хочешь достать из-под буфета апельсин, то это лучше сделать не скалкой, а шваброй. Знаешь, почему?
– Не-а, – мальчик исподлобья смотрел на незнакомца своими прозрачно-синими большими глазами.
– Потому что скалкой твоя бабушка раскатывает тесто для пирожков. А шваброй мама протирает пол. Ты же любишь пирожки с яйцом?
– Ага. И тефтели люблю.
– Вот и пусть скалка пирожки катает.
Мужчина вытянул скалку из рук мальчика и повесил ее на место.
– А апельсин твой мы сейчас достанем.
Незнакомец уверенно вышел из кухни, открыл дверь в туалет, взял швабру и вернулся с ней в кухню. Наклонившись к самому полу, он легко выкатил апельсин из-под буфета. Ополоснул его в мойке, вытер кухонным полотенцем и протянул мальчику:
– Ешь, Миша. И одевайся. Тебя мама ждет.
– А где она? – спросил мальчик.
– У тети Веры. На Пятницкой. Помнишь тетю Веру? Которая тебе динозавра подарила?
– Да.
– Того динозавра я купил. В «Детском мире».
– А вы… кто?
– Я муж тети Веры. Михаил Палыч, – мужчина протянул большую ладонь. – Будем знакомы, тезка!
Мальчик протянул ему руку. Сильные загорелые пальцы бережно сомкнулись вокруг кисти мальчика.
За окном залаяли собаки. Мужчина подошел к окну, глянул за занавеску.
Мальчик стал чистить апельсин.
– Ты одеваешься сам или мама помогает? – спросил мужчина, глядя в окно.
– Сам.
– Правильно, – мужчина задернул занавеску. – Я в шесть лет тоже сам одевался. И уже умел на велосипеде кататься. У тебя есть велосипед?
– Угу. На даче, у бабушки. Но там восьмерку Толик сделал. Он плюется, – мальчик ковырял апельсин.
– Толик? – спросил мужчина.
– Велосипед. А Толик не плюется. Он к Мохначу через забор лазает. И все у них ворует.
Мужчина вдохнул и выдохнул:
– Знаешь что, Миша, давай я тебе апельсин почищу. А ты пока пойди оденься.
– А мы что, к тете Вере на дачу поедем?
– Точно так, – мужчина забрал у мальчика апельсин. – Так что давай время терять не будем. Купаться надо. Жарища вон такая… Да и в пробках стоять не хочется. Давай, давай, Мишань!
Мальчик побежал в спальню. В прихожей возле входной двери стоял большой синий чемодан.
– А это ваш чемодан? – крикнул мальчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11