Она вновь повернулась к сэру Юлиану:— Спасибо, милорд, я посмотрю твои ткани. Глава двенадцатая Во всяком случае, ткани, как и обещал сэр Юлиан, оказались великолепны. Для платья Корделия предпочла изумрудно-зеленый батист, тонкий, почти как шелк, а для отделки ярд за ярдом отбирала самые замысловатые кружева. Она хотела взять и несколько вышитых лент, но потом решила, что бесполезно состязаться с Далилой по части украшений, а еще вспомнила афоризм матери: женщина прибегает к избытку украшений, когда не доверяет собственной привлекательности.Увы, Корделия как раз не доверяла.Хотя никогда не призналась бы в этом. Хватит и кружев — кружев и прекрасного батиста, что наилучшим образом подойдет к ее волосам и глазам.Служанка принесла нижние юбки, видимо, из запасов старшей сестры. Корделия даже не обратила внимание на удивительное совпадение: все ей пришлось почти впору.Она присела у свечи с пером и листом бумаги, чтобы сделать "набросок будущего платья, но чем дольше она рисовала, тем больше увлекалась этим занятием, и только услышав, как где-то часы пробили полночь, строго велела себе заканчивать. Необходимо как следует выспаться, иначе завтра ничего у нее не получится, а ведь на балу она просто обязана быть очаровательной.Итак, в постель.Наконец Корделия легла, облачась в ночную рубашку, которую обнаружила на кровати. После ночи, проведенной на сосновых ветках, нежиться на мягкой перине было особенно приятно.Она зарылась поглубже, внимание ее рассеялось, мысли блуждали, в голове вспыхивали и гасли разнообразные картины — но то были не грезы о прекрасных платьях и не кошмары о сумасбродных нарядах, в которых на завтрашнем балу может появиться Далила. Нет, пред ней предстал Ален… затем Бор… и снова Ален, снова Бор, и оба они бок о бок, потом Бор остался один, неясно вырисовывающийся над ней, его глаза горят, а губы такие влажные… Она лишь слегка испугалась нахлынувших на нее чувств, совсем почти не испугалась, ведь на самом-то деле его здесь нет. Было нечто в его пристальном взгляде и (признайся!) в теле его, — мускулистом торсе, пробуждающее такие волнующие, щекочущие чувства, и наконец она призналась себе, что испытывает страсть и начинает понимать необузданность Джеффри.Но в Боре таилось и нечто отталкивающее ее — крайнее безрассудство, столь привлекательное, одновременно казалось столь же угрожающим. Корделия поймала себя на мысли, что хотела бы выйти замуж за Алена ради спокойствия и дружбы, а Бора оставить для романтических удовольствий…Она рывком села на кровати, глядя в темноту, осознала греховность своих желаний и густо покраснела в ночном уединении.Затем, окончательно пристыженная, она разрыдалась и уткнулась носом в подушку.
Во мгле ночной костер был островком спокойствия и уюта.Стало по-настоящему холодно, большая редкость для августа.Род и Гвен, закутавшись в плащ, глядели на пламя.— Мне это не нравится, — сказал Род. — Все трое неизвестно у кого, владеющего этой усадьбой. Давно ли, кстати, здесь построили дом?— Не меньше сотни лет, судя по виду, — отозвалась Гвен.— Вот именно, по виду. Но можно и нарочно выстроить под старину.— Разумеется. — Гвен вспомнила чудеса современной технологии, увиденные ею во время отлучки на другие планеты.От темноты под деревьями отделилась приземистая тень и направилась к сидящим у костра.Род поднял голову:— Что нового, Бром?Гном сел на валун и протянул руки к огню.— Я приказал эльфам глаз с дома не спускать. Если там что-то произойдет, мы узнаем через несколько минут.— А что говорят местные эльфы об этом доме? Давно ли он здесь стоит?— Года два или даже меньше. Здесь появилась артель чужеземцев и построила его. Они расчистили место посреди леса, вдали от чужих глаз. Эльфы говорят, что они рубили лес волшебными топорами и справились с работой за день.Род навострил уши: похоже, речь шла о высоких технологиях.— Что-то вроде огненных лучей?— Вот именно. Дом они возвели за месяц, опять-таки с помощью колдовских машин, и тут же состарили его, хотя он был совершенно новым.Род кивнул:— А знают ли эльфы, кто там поселился?— Некая дама и ее слуги, — сообщил Бром. — Очень красивая леди, стройная и не слишком высокая. — Он пожал плечами. — Вот и все, что они могут сказать. Ее лицо будто бы меняется время от времени, так же, как и цвет ее волос. Держит себя, как благородная, но эльфы чувствуют в ней что-то недоброе.— Какое-то конкретное зло?— Снаружи не видно, а у них нет ни малейшего желания проникать в дом. Не то чтобы там творилось нечто ужасное, отталкивающее эльфов, просто это их не интересует. У них есть дела поважнее.— Не интересует? — вытаращил глаза Род. — Разве бывают нелюбопытные эльфы?Гвен нахмурилась:— Что-то совсем не похоже на моих знакомых эльфов. Природное любопытство заставляет домовых каждый угол обнюхать.Или среди здешних эльфов нет домовых?— Какая разница? — воскликнул Род. — Эльфы еще любопытнее домовых. Не так охотно заглядывают в дома, согласен, но все же…— Среди них есть домовые, но и они не проявляют к дому ни малейшего интереса, — подтвердил Бром.— Это пахнет чарами могущественной ведьмы, — задумчиво проговорила Гвен.— Вот именно, — согласился Бром. — Выходит, кто-то наложил чары безразличия на всех, кто приближается к дому — В опасности ли Корделия или Джеффри? — спросила Гвен.— А также Ален, — добавил Род.— Пока ни малейшего повода для беспокойства, — ответил Бром. — Опасность лишь в том, что они среди чужаков, цели и задачи которых нам неизвестны. Однако никаких реальных признаков опасности. Не беспокойся, чуть что, эльфы предупредят их и, если понадобится, защитят собственной магией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80