Она сунула под нос Роду маленький ледник. Тот вытаращил глаза на айсберг и тонкое золотое колечко под ним. Внутри у него все перевернулось, внутренности опустились. Но он сумел прошептать:— Наилучшие пожелания, новобрачная!— Спасибо, дорогой! Я всем этим счастьем обязана тебе! — Малдун обняла его, быстро, но крепко поцеловала и сказала: — Я никогда не забуду, что ты сделал для меня, — наклонила голову, неожиданно застеснявшись, и выдохнула: — А теперь я должна идти. Меня ждет муж.И она исчезла в вихре мономолекулярного шелка и тафты.Род застонал, перевернулся и свесил голову к ведру, стоявшему рядом с койкой.— Фесс, что я наделал?— Ты сделал хорошую женщину счастливой, Род.— Но я не этого хотел!— А чего ты хотел?— Ох... не знаю... Но она должна была каким-то образом понять, что по-настоящему люблю ее только я, и прийти ко мне!— Ты заслужил ее вечную благодарность, Род. Она теперь твой друг на всю жизнь.— Но я совсем не это имел в виду... Глава одиннадцатая Внезапно в зале прозвучал низкий стон.Дети мгновенно вскочили, волосы у них встали дыбом. Гвен выпрямилась и вопросительно взглянула на супруга.— О, нет! — простонал Род. — Опять?— Это дух другого типа, папа.— Мне все равно: нам нужно выспаться! — Род перевернулся, сел и посмотрел на Магнуса. — Кого ты разбудил на этот раз?— Я никого не будил, папа, — голос Магнуса дрогнул. — Или если и разбудил, то невольно, во сне.— Это все, что ему было нужно, — Род держал голову руками. — Мы живем в битком набитом призраками замке, и наш сын пробуждает духов даже во сне, — он повернулся лицом к лицу с призраком. — Кто ты такой, чтобы являться ночью и пугать мою семью до смерти?Стон сменился связной речью:— Молю прощения, благородный рыцарь. Если бы у меня был другой способ, я бы не стал пугать молодежь.— Мог бы застать меня одного, предающегося где-нибудь размышлениям.— Не мог, потому что только твой сын дает мне возможность появиться.Род взглянул на Магнуса, подняв брови.— Ну, хоть этот вопрос решен, — он снова повернулся к привидению, нахмурился, разглядывая его. На призраке были надеты призрачные же латы и меч в руке. Все это соответствующим образом призрачно гремело. — Будь вежлив с гостями. Покажи нам свое лицо и назовись, — проворчал Род.— Прошу прощения, — рыцарь сунул меч в ножны и не только поднял забрало, но снял весь шлем — и тут же перестал казаться страшным. Он оказался лысым, с добрым морщинистым лицом и мягко светящимися очертаниями. — При жизни меня звали Донд л'Аккорд. Я никого не хотел испугать, особенно малышей.— Мы не малыши! — выпалил Джефри, а вот Грегори не стал спорить, только смотрел.— А я Род Гэллоуглас, лорд Чародей. Это моя жена и дети. Чего ты хочешь от меня?— Чародей! — в глазах рыцаря загорелась надежда. — Молю о помощи, милорд! Сжалься над бедным измученным отцом. Умоляю о помощи!— Отцом? — Род окончательно проснулся. — У тебя случайно нет дочери, которая тоже бродит по замку?— Да, вы угадали, — лицо призрака омрачилось. — Как буду бродить и я, пока не отомщу.— Ага, — произнес Род. — Отомстишь человеку, который обидел твою дочь?— Да, измучил ее сердце, а потом убил! Если бы мы с ним были живыми, я бросил бы ему перчатку, а потом вышиб бы мозги одним ударом!— Не очень подходящая мысль для того, кто надеется попасть на небо. Значит, ты умер сразу после смерти дочери?— Нет, ты не прав, — дух воззрился на Рода удивленно. — А почему ты так решил?Прощайте, методы Шерлока Холмса. У Рода с дедукцией отношения складывались не лучше, чем у доктора Ватсона.— Ты должен был умереть после дочери, — попытался объяснить Род, — иначе ты бы не знал о ее смерти. Но и не очень много времени спустя, иначе перерезал бы глотку злодею и с радостью пошел на плаху, если бы понадобилось.— И правда, пошел бы, — призрак печально улыбнулся. — Но я умер до ее смерти. Погиб в сражении. Мой дух устремился на небо, но по дороге стремление мое замедлилось и наконец совсем остановилось. Тревога за дочь вернула меня обратно на грешную землю. Но во всем остальном я стремился припасть к напитку блаженных и потому повис между земным сводом и небесным, пока стремление дочери ко мне не переросло в ужас и притянуло меня, как магнитом, в этот замок — и в этот момент ее дух вырвался из плоти. Но она не могла меня увидеть, потому что все ее существо перешло в плач, и так было с тех пор всегда.— Бедная девочка! — мягко сказала Гвен. Корделия заплакала.— Значит, ее душа была так полна болью, что не смогла освободиться?— Да, и до сих пор не может. Я уснул, потому что со смертью моей дочурки прекратилось ее стремление ко мне. Она так наполнилась ужасом, что не оставалось места ни для чего другого. Только сейчас я проснулся — и должен каким-то образом помочь своему несчастному ребенку найти покой!Род скатал одеяло и поманил детей.— Вставайте. Всем вставать. Теперь это и мое дело.— Но как же отдых? — возразила Гвен.— Думаю, нам лучше поспать днем, дорогая. Меньше помех, знаешь ли, — Род снова повернулся к призраку. — Назови негодяя.В глазах привидения вспыхнули огоньки.— Граф.— Но мне казалось, он выпорол сына и заставил его вести себя порядочно. Неужели он сам стал совершать преступления?— Нет, старый граф умер. Сын же его в свою очередь стал графом — последним графом Фокскорт, последним отпрыском злого рода.— Злого рода? — Род нахмурился. — Мне казалось, у его отца имелось некоторое представление о морали.— Истинная правда, но только для того, чтобы подчинить себе рыцарей и добиться, чтобы они выполняли его приказы.— Ага, — перевел слова призрака на обычную речь Род. — Значит, сын не имел права затаскивать к себе в постель дочерей рыцарей, потому что это была прерогатива отца, а отец подобного не делал, потому что хотел, чтобы рыцари оставались ему верны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87