— Точнее говоря, нас спасли, — поправил Магнус.— Только это были не бандиты, — добавил Джефри, — а солдаты графа Дрожа.— Дрож? — поднял голову Фесс. — Но что он делает здесь? Ведь это не его владения.— Не его, но он хотел их захватить.— А зачем его люди похитили вас?Дети обменялись взглядами, не зная, как преподнести Фессу причину.— Он хотел использовать вас в качестве заложников? — нарушил молчание Фесс.— Да, — сознался Магнус.— А я, эпилептик несчастный, стоял в бездействии! Пусть отсохнут мои микро...— Но это же не твоя вина, — быстро перебил его Магнус, обрывая поток самобичевания. — И ничего страшного не случилось, Пак и его эльфы освободили нас.— Мы им тоже помогли! — Джефри не смог скрыть гордости.— Слава Герцу и Фарадею! — Фесс вздохнул с облегчением. — А где же он сейчас?— Граф? — поинтересовался Грегори. — Или Пак?— Они оба остались там, на тропе, где эльфы захватили графа, — пояснил Магнус. — Граф связан по рукам и ногам, и мы не знаем, что сделает с ним Волшебный Народец.В противовес прозвучавшим словам тишину взрезал жуткий вопль, через пару секунд резко оборвавшийся — и только эхо пометалось меж деревьев.Дети потрясенно посмотрели друг на друга.— Что... — начал Магнус.— Это был голос человека, — многозначительно заметил Джефри.Зашуршали листья, и в пятно лунного света шагнули Пак с Келли.— Кончено, дети, — проворчал Пак. — Граф Дрож никому больше не причинит зла.Грегори посмотрел на Келли:— А почему ты так рассержен?— Оставь лепрекоэна в покое, — быстро цыкнул на воспитанника Пак. — Он храбро бился этой ночью.— Может быть, может быть, — пробормотал Келли, — но я не очень-то горжусь подобными делами.— Но и сожалеть о содеянном не стоит! Вспомни, ирландец, этот человек, вступив в Гленн, оставил за собой след смерти и разрушения. Эльфы видели, как он своими руками убил по меньшей мере дюжину людей. Только в эту ночь он ранил множество эльфов, а Боярышник лежит бездыханный.Дети замолкли, широко открыв глаза. Они уже знали, что у эльфов и фей нет бессмертной души, как у людей, и поэтому, когда эльф умирал, он вообще переставал существовать.На унылое лицо Келли, кажется, стала возвращаться старая ухмылка.— Да нет, все так, как ты говоришь. Просто...— Милосердие, — буркнул Пак.— И это тоже. Но я не стыжусь и того, что сделал.— А что ты сделал? — высунулся Грегори, но Магнус одернул его:— Цыц!— Мы, эльфы, только что избавили Его Величество от кое-каких хлопот и неприятностей, — покачал головой Пак. — Предоставь судьбу графа на его усмотрение, конец преступника был бы тот же, разве только помпы побольше.Дети потрясенно уставились на него.— Но ты же не можешь распоряжаться жизнью и смертью! — не выдержал Джефри.— На поле боя у командира есть такое право, — ответил Пак, — а это был настоящий бой. Разве граф Дрож не пришел сюда воевать?— Может быть, и так, — все еще сомневался Джефри. — Но он воевал с Гленном, и это забота Гленна...— Ну нет, — Пак сверкнул глазами. — Гленн может заботиться о смертных — но не о сынах Волшебного Народца.Джефри снова разинул рот.— И не возражай! — настрого приказал Пак. — Помни — право принадлежит не человеку, а Правосудию!Джефри медленно закрыл рот.— Не так исполняется правосудие, — запротестовал Грегори. — Он же лорд, значит, и судить его должны были лорды!— Это правосудие для смертных, — возразил Пак. — А за преступления против Волшебного Народца он ответил этой ночью. И у нас, сыновей Волшебного Народца, свои понятия о Правосудии. С тех самых пор, как растут Дуб, Ясень и Терн. По крайней мере, для осужденного все окончилось быстро. А у смертных я видел куда более суровое правосудие.Дети замолчали. Лунный свет падал на грустные лица.— По-моему, нам пора возвращаться, Пак, — окликнул Магнус. Глава десятая Конечно, они могли бы устроить привал прямо на месте, но Пак все же увел детей прочь — он имел некоторое понятие о чувствах смертных и знал, что детям будет не по себе, если придется ночевать поблизости. Поэтому он вел их сквозь тьму, прерываемую то там, то здесь пятнами лунного света. Дети притихли, и, когда у самого Пака настроение немного улучшилось, он попробовал развеселить и детей, затянув задорную эльфийскую песенку. Озорные переливы сначала не вполне подходили к мрачному настроению детей, но несколько куплетов спустя юных слушателей стало охватывать ощущение покоя. Огромные старые деревья с узловатыми ветками походили уже не на злобных чудовищ, а на добрых старичков в зеленых одеждах, украшенных серебряными бляшками лунного света. Свисающая с огромной ветви лоза превратилась в праздничную гирлянду, а сухая листва под ногами — в разноцветный ковер. Не прошло и часа, как дети очутились в волшебном лесу, и тропинку пересек серебристый ручеек, счастливо журча и пританцовывая вокруг камней. Над ручейком выгнул спину маленький мостик с перилами. Корделия вздохнула:— Что это за чудесная песенка, Пак?— Она открывает глаза на волшебство, которое вас окружает, — отозвался эльф. — Везде полно сказочных чудес, стоит только открыть глаза и присмотреться.С этими словами он шагнул на мостик, а следом затопал Грегори.— Хо! Хо! — как эхо в пропасти, хохокнул чей-то голос, и за край мостика ухватились две огромные ручищи с длинными узловатыми пальцами.— Поберегись! — гаркнул Пак, попятившись.Грегори бросился назад и налетел на Джефри, который стал, как вкопанный, скрестив на груди руки. Корделия с разгону налетела на Джефри, и только Магнус ухитрился затормозить без происшествий, пробормотав:— Как же в чудесном лесу обойтись без чудовища?— Хо! Хо! — из-за края моста вынырнула уродливая башка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71