Они спустились обратно к сожженной деревне. Корделия снова гарцевала верхом на единороге. Пак остановился и что-то прокричал забавным, трепещущим голоском. На мгновение наступила тишина, затем меж двух небольших камней возник маленький человечек, одетый в коричневое, с загорелым обветренным лицом.— Чего тебе, о Веселый Скиталец?— Передай мои слова, — приказал Пак. — Дракон уснул за каменной стеной.— Мы видели, — хихикнул домовой-брауни. — Мы ликуем. Да прольется на тебя тысяча благодарностей, Робин Добрый Малый! На тебя и на этих детей, которых ты привел нам на помощь!Корделия покраснела и грациозно склонила голову, Магнус и Джефри поклонились, но Грегори только выпучил глаза.Маленький человечек прищурился:— Что, паренек? Никогда раньше не видел домовых?Грегори неуверенно кивнул. Глаза у него были круглые, как шиллинг.Домовой поднял голову и усмехнулся.— Ничего удивительного. Немногие смертные могут увидеть сыновей Волшебного Народца, да и то им никто не верит. Родители только смеются или думают, что малыш валяет дурака. Да и друзья его тоже. А когда человек вырастет, он больше никогда нас не видит.— Кроме этих ребят, — гордо возразил Пак, — и их родителей.— О да, — кивнул домовой, — но ведь они не совсем смертные, как остальные. В них есть что-то от эльфов.Пак нервно покосился на детей, а потом снова повернулся к домовому.— Да-да, они, конечно, волшебники, ты же видел...Домовой открыл рот, собираясь что-то сказать, но Пак его перебил:— А теперь иди и передай мои слова! Пусть жители деревни знают, что можно спокойно возвращаться и строиться заново — надо лишь не разрешать всяким идиотам играть на склоне горы, в которой спит дракон.Домовой кивнул.— Добрая мысль. У них снова будут дома, а у нас снова будет защита.— Именно так, — согласился Пак. — А теперь иди!Домовой ухмыльнулся и исчез.Грегори все еще не сводил глаз с того места, где тот стоял.— Да, гляди, гляди во все глаза, пока можешь, — посоветовал Пак. — Они робкий народ, эти домовые, и уж точно не покажутся тебе, когда вырастешь.Потом эльф повернулся к Корделии:— Куда твой друг собирается везти тебя на этот раз?Корделия покачала головой.— Никуда, Робин. Он послушно повинуется мне.— Что-то это непохоже на единорогов, насколько я слышал.— А разве ты не видел их раньше? — быстро спросил Фесс.— Один раз, — ответил Пак. — Но это было уж лет двести тому назад. Я ведь говорил, они очень боязливы.— Тогда, вероятно, он желает отплатить за вашу доброту, послужив Корделии еще немного, — предположил Фесс.Пак кивнул.— Да, в твоем предположении есть зерно истины. И его помощь нам понадобится, уж будьте уверены.Какая помощь, Пак не стал уточнять.— Ну, теперь домой, дети. На сегодня приключений хватит! Пора поворачивать оглобли обратно домой.— Но, Пак, — запротестовал Джефри, — уже полдень, я есть хочу!Пак замер. Постоял неподвижно, словно сосчитав про себя до десяти.А затем со вздохом обернулся.— Ну что ж на это потребуется время. И предупреждаю, если хотите есть, обед придется готовить самим. Глава третья На обед ушло два часа — собрать съестное, приготовить, и съесть. Почему-то Пак не возражал. Он даже никого не подгонял.Когда с обедом было покончено, Пак приказал загасить костер и собираться домой. Только когда угли превратились в промокшее черное месиво, кострище было объявлено погасшим. Пак зашагал к лесу, Корделия верхом на единороге поехала следом, что-то напевая, Фесс замыкал ряды. Мальчики улетели вперед, играя в пятнашки.Грегори со смехом шмыгнул за дуб — и тут же оттуда донесся перепуганный вопль. Хриплый голос вскричал:— Ауууув! Моя голова! Мои бока! Ах ты, неуклюжий чурбан, ты что, не видишь, что я здесь вишу?Магнус и Джефри выглянули из своих укрытий и обменялись недоуменными взглядами, а Корделия уже неслась верхом на метле на голос младшего брата. Старшие метнулись следом.— Из... извините, — лепетал Грегори. — Я не хотел вас ударить...Голос стал неожиданно ласковым:— Ах, вот это кто! Ничего, ничего, малыш. Не стесняйся. Конечно, маленьким мальчикам положено быть беззаботными и бестолковыми. Не обращай внимания на старого несчастного эльфа!Из кустов, прямо перед Корделией и братьями, выскочил Пак. Он задрал голову, поглядел на дуб и подбоченился.— Какие люди! И давно ль растешь на этой ветке?Эльф резко обернулся, чтобы пронзить Пака испепеляющим взглядом — и с испуганным криком закружился в воздухе. Он висел на нижней ветке дуба, подвешенный на серебряной цепочке. Одним концом цепочка была обвязана вокруг ветки, вторым — вокруг пояса.— И он еще будет спрашивать! — взвыл эльф. — Тебе что, мало, что твой сородич вот так здесь болтается и никто ему не поможет? Может быть, ты все же перестанешь задавать дурные вопросы и освободишь меня из этой дьявольской ловушки?Пак медленно расплылся в улыбке.— Не знаю, не знаю. Старому дубу очень идет такое украшение.Эльф только запыхтел от ярости. Он был меньше Пака, не больше фута ростом — или в длину, если учитывать его теперешнее положение, и обеими руками цеплялся за зеленую остроконечную шляпу, чтобы та не свалилась с головы. Его камзол тоже был зеленым, с полами на манер ласточкина хвоста, и короткие штанишки до колен — тоже. На шее повязан шафрановый платок, на ногах — белые чулки, а туфли — туфли были черными, с блестящими пряжками. Эльф носил коричневую бороду, раздваивавшуюся на конце, и мрачное выражение на лице.— Ну, конечно! — фыркнул он. — Чего еще мне было ожидать от Пака?— А! — вскричал Пак в притворном удивлении. — Так ты меня знаешь?— И кто же еще из Волшебного Народца не знает этого пустозвона, этого лодыря, этого шута?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71