Туан встал, как вкопанный, а Катарина круто обернулась, и уставились на Рода.— Ведь так оно и есть, — медленно проговорил Туан. — Когда священников назначали бароны, то они повелевали ими. Когда же этим стала заниматься Катарина, наши судьи следили за тем, чтобы лорды ни в коем случае не приказывали клиру. — Он, нахмурясь, повернулся к Катарине. — Ты отдавала приказы священникам?— Не думала даже, — призналась Катарина. — Мне казалось, что самым лучшим будет оставить Богу богово.— Политика хорошая, — согласился Род. — Нужно ли менять ее?Туан просиял.— Мне бы не хотелось, кроме тех случаев, когда священник нарушает закон. Надо признать, лорд Аббат обращается с запятнавшими рясу более сурово, чем поступил бы я, кроме дел, где речь идет о смерти.— По этому вопросу и спор?— Никогда, — заявила Катарина.Туан покачал головой.— За любое тяжкое преступление Аббат наказывает клирика лишением сана и выбрасывает из ордена. Нет, я улавливаю, куда ты клонишь — мы предоставили Аббату возможность руководить всеми приходскими священниками.— Что было прискорбной оплошностью, — процедила сквозь зубы Катарина.— Вообще-то нет, — усмехнулся Род. — Благодаря этому церковь твердо выступила на вашей стороне против баронов, а вместе с ними и его паства. Но теперь...— Да, теперь, — лицо Туана снова потемнело, он пожал плечами. — Для священника в любом случае выбор между королем и аббатом невелик. Если бы дело заключалось лишь в предоставлении аббату власти назначать священников! Пусть берет себе на здоровье! По сути она и так уже принадлежит ему.— Если б тем и ограничилось, — подхватила Катарина.— Есть что-то еще? — Род почувствовал, как у него навострились уши.— Конфликт между Церковью и Короной, — прошептал у него за ухом голос Векса, — вращался вокруг двух вопросов. — Из-за светского правосудия в противовес церковному, особенно о правах на убежища; и по поводу находящихся в церковном владении огромных площадей земель, необлагаемых налогом.— Кроме того, — сумрачно ответил Туан. — Аббат думает, что мы мало заботимся о бедных.Может и компьютер дал маху, — подумал про себя Род, в какой-то степени успокаиваясь.— Я бы не назвал это катастрофой.— Да? — бросила с вызовом Катарина. — Он желает, чтобы мы уступили ему заведование всеми благотворительными средствами!Род остановился. Вот это был совсем другой коленкор! Он хочет забрать под свою руку большую часть национальной администрации!— Всего-навсего. — К Туану вернулась ирония. — Ту часть, которая обеспечивает поддержку со стороны народа.— Начало сползания к теократии, — прошептал за ухом у Рода голос Векса.Род скрипнул зубами, надеясь, что Векс поймет намек. Некоторые вещи ему незачем объяснять! При теократии в седле, какие будут шансы на рост демократии?— По этому пункту вам, на мой взгляд, нельзя уступить.— И я так думаю, — Туан похоже испытал облегчение, а Катарина так и загорелась. Что не предвещало ничего хорошего. * * * — Мы пришли. — Туан остановился перед двумя огромными, окованными бронзой, дубовыми дверями. — Выше голову, лорд Верховный Чародей.Хороший штрих, — подумал Род, — напоминает ему, что он равен по званию человеку, с которым они встретятся.Двери распахнулись, открыв восьмиугольную, застеленную ковром комнату, освещенную большими верхними окнами, увешанную богатыми гобеленами, с высоким книжным шкафом, заполненным огромными томами в кожаных переплетах... и коренастого человека в коричневой рясе, сверкающую лысую макушку которого окаймляли темные волосы, шедшие по затылку от уха до уха. Его круглое лицо с розовыми щеками сияло, словно лакированное. Это было доброе лицо, созданное для улыбок.При виде его, воинственно настроенного, становилось не по себе.Туан вошел в помещение, Катарина и Род последовали за ним.— Лорд Аббат, — провозгласил король, — разрешите представить вам Рода Гэллоугласа, лорда Верховного Чародея.Аббат не встал — он же принадлежал к первому сословию, а Род ко второму. Он насупился, но затем, мотнув головой вверх-вниз, пробормотал:— Милорд. Я много слышал о вас.— Милорд, — Род ответно мотнул головой вверх-вниз и сохранял нейтральный тон. — Относитесь, если изволите, к слышанному обо мне с долей скептицизма: магия моя белая.— Я слышу ваши слова, — признал Аббат, — но каждый должен судить о ближних по себе.— Ваши Величества, — говорил между тем Аббат. — Я думал аудиенция у меня будет с вами лично.— Так оно и есть, — быстро сказал Туан. — Но надеюсь, вы не будите возражать против присутствия лорда Гэллоугласа, я нахожу его влияние смягчающим.На секунду Аббат смешался, в глазах мелькнуло сомнение. Затем оно исчезло, и строгое выражение опять появилось на лице. Но Род на мгновение расположился к нему душой, и был не прочь смягчиться, если Их Величества тоже займут не столь жесткую позицию. В конце концов он добивался решения, а не капитуляции. Род не сводил глаз с груди Аббата.Монах заметил.— Почему вы так пристально глядите на мою эмблему?Род вздрогнул, а затем улыбнулся, как можно, теплее.— Молю о снисхождении, лорд Аббат. Просто я видел этот знак у священников на Грамарие, но так и не понял его. Мне в самом деле кажется необычным, что у рясы есть нагрудный карман. В учебниках истории она изображается не такой.Глаза у Аббата расширились — он подавил удивление. Чем? Род взял это на заметку и продолжал:— И я не представляю, зачем священнику носить в нагрудном кармане отвертку, ведь та маленькая желтая рукоятка принадлежит именно ей, не правда ли?— Правильно, — улыбнулся Аббат вынимая из кармана крошечный инструмент и протягивая его на обозрение Роду, хотя в глазах у него была настороженность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83