Он принял Василия
Федоровича через двенадцать минут, когда тот вывернул из санаторной
ограды.
Держа висок в перекрестье прицела, он пока не затворял дыханья. Рано.
Ближе, еще ближе. Он последний раз мягко выдохнул. Василий Федорович чуть
развернулся, и сразу стал доступен его лысеющий вспотевший лоб. Сейчас.
Нежно, как любовно-экстазное "Ох!", прозвучал выстрел.
Винтовка с дьявольской силой двинулась в его руках и казенной частью
ствола нанесла ему мощный удар в скулу. Он потерял сознание. Последней
мутнеющей картинкой увиделись в оптическом прицеле равномерно
передвигающиеся в оздоровительном беге Василий Федорович и охранник.
Смирнов со снайперской винтовкой в руках подошел к уютному гнездышку,
когда скорый на руку Сырцов уже закончил свою работу: непришедший еще в
себя стрелок был полностью упакован. Смирнов осмотрел, светя фонариком,
бесчувственного снайпера и предложил Сырцову кое-какие поправки:
- Руки с наручниками переведи со спины на живот. До дороги за ноги
его волочить на спине удобнее будет.
- Начальник, как всегда прав, - согласился Сырцов, и в момент
переоборудовал клиента. Когда клиента положили на спину, оказалось, что он
смотрит. Смотреть он мог, а говорить не мог: рот был тщательно залеплен
широким пластырем.
- Очнулся, Александр Иванович, - доложил Сырцов.
- Весьма условно, - уточнил Смирнов. - Во время войны мне однажды в
ППШ пулю влепили, так я неделю чумной ходил. Полное сотрясение организма
происходит, контузия.
- Я его агрегат осмотрел, - с завистью сказал Сырцов. - Тютелька в
тютельку влепили. Как раз под затвор.
- С двухсот метров при таком оптическом прицеле, - не принял
комплимент Смирнов, - следует мухе в глаз попадать.
- Плюгавенький какой, - с сожалением констатировал Сырцов, под
смирновским фонарем окончательно рассмотрев клиента.
- Да, не Шварценеггер, - согласился Смирнов. - Но нам же удобнее:
волочить легче.
Предусмотрительный Сырцов руки в наручниках привязал к талии, а
другой конец пропустил сквозь плотно замотанные ноги и, выведя где-то у
пяток, сделал петельку, как для детских саночек. Любишь кататься - люби и
саночки возить.
- Я его поволоку, а вы, Александр Иванович, все остальное барахло
понесете.
- Барахло, - проворчал Смирнов, при свете фонаря разбирая винтовку
клиента, - это, брат, не барахло, а заказная штучная работа. Теперь она у
меня в коллекции будет.
Разобрал, по ячейкам уложил в кейс, взял кейс в правую, а
фантасмагорический сейчас складной велосипед в левую, и приказал:
- Поехали.
И поехали. Первую часть пути ехал, правда, один клиент. Ехал, весьма
легко скользя на спине по влажной уже к полной ночи траве.
У асфальта запеленутого клиента для его же удобства уложили на пол
более просторного, чем "жигуленок" "Мицубиси-джипа", на всякий случай
привязав его врастяжку. Смирнов привычно устроился на по-японски
комфортном водительском месте джипа, а Сырцов влез в "жигуленок" душегуба.
Так и поехали, роскошный сверкающий серо-стальным лаком "Мицубиси" и за
ним - задрипанный "жигуленок".
По кольцевой, километров двадцать, потом десяток по Волоколамскому,
затем двухкилометровый отрезок в дачный поселок, и вот она, под мощным
светом мицубисевых фар, дачка, а точнее загородный филиал солидной фирмы
"Блек бокс", где президентом гражданин, ходивший когда-то под кликухой
"Англичанин", Колюша, Николай Григорьевич.
На условный звуковой сигнал - три подряд коротких и длинный
автомобильные гудки - воротца автоматически разъехались, и, джип, с
"жигуленком" по бетонной покатой полосе сразу же вкатили в празднично
освещенный внутри подземный гараж. Гараж был достаточно велик для того,
чтобы две машины в нем свободно расселились, не беспокоя группу из четырех
человек во главе с Англичанином.
Смирнов и Сырцов одновременно, как по команде, вылезли из своих авто
и одновременно захлопнули дверцы. Получился не очень громкий, но
внушительный залп.
- Словили? - довольно спокойно поинтересовался Коляша.
- А как же, - скромно ответил Смирнов, подошел к группе и пожал руки
тем, что стояли за Коляшей. - Спасибо, за чистую работу, ребята.
- Старались, Александр Иванович, - ответил один из троих, знавший
Смирнова еще по МУРу. - Он сложный был, но мы его и ждали-то в трех
наиболее вероятных местах. У него, наверняка, было полное расписание жизни
объекта.
- А где же все-таки он? - с нетерпеливой капризностью прервал
профессиональную беседу президент Николай Григорьевич.
- Ребятки, не в службу, а в дружбу, - попросил Смирнов, - выньте его
из джипа, он там на полу привязан.
Ребятки были умелые, и душегуба распеленали, развязали, отстегнули, и
поставили на плиточный пол гаража в момент. Сырцов ключом открыл наручники
и безжалостно сорвал со рта пластырь. Снайпер-душегуб стоял, покачиваясь.
Пока не ощущал себя.
- Фу ты, ну ты, ножки гнуты! - изумился бывший десантник и каратист
Коляша. - И такой - главный наемный убийца?
- У тебя здесь тихое местечко найдется, чтобы с ним, не отвлекаясь по
мелочам, поговорить? - спросил Смирнов.
- Есть у меня такая комнатка для приезжающих, - обнадежил Коляша и
отдал распоряжение троим: - Отведите гостя в приемную, а нам еще
поговорить надо.
Коляша вывел Смирнова с Сырцовым по лесенке прямо из гаража в
гостиную, оформленную соответственно Коляшиным вкусам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98