- громко сказал врач за моей спиной.
Вдруг стало невероятно тесно. Меня сдавили так, что я не мог
вздохнуть. Толпу крутануло водоворотом. Кто-то застонал, кто-то упал под
ноги.
- Да бегите же, идиоты! - изо всех сил закричал я.
Бежать было некуда. Люди лезли друг на друга. Цокот нарастал. Я чудом
уцепился за карниз, подтянулся, перевалился в окно второго этажа. Стон
поплыл между крышами. Квартира горела. Сквозь разбитую раму выходил дым.
То, что внизу казалось мне хаосом и паникой, отсюда таковым вовсе не
выглядело. Плакали и метались где-то сзади. А перед разряженной толпой
десятка три мужчин энергично наваливали в кучу шкафы, колеса, железные
треноги. Росла баррикада. Женщины, оставив детей, помогали. Врач,
скинувший пиджак, распоряжался, стоя на бочке - топор посверкивал у него в
руке.
И у многих тоже появились топоры, колья. Толпа ощетинилась. Передние
всадники, доскакав до баррикады, замялись. В них полетели камни, палки.
Булыжник задел предводителя с черным султаном. Шлем с него свалился.
Второй булыжник ударил ему в лицо, брызнула кровь. Предводитель взмахнул
железными руками и пополз с седла. Лошади ржали, вставая на дыбы.
Мне здесь делать было нечего. Кашляя от дыма, я перебрался на
противоположную сторону комнаты и спрыгнул вниз из окна.
Переулок был пуст. Накренилась, попав в яму, телега с отвалившимся
колесом. В оглоблях стояла низенькая мохнатая лошадь. У клешневатых ног ее
лицом вниз валялся человек, опутанный соломой.
Итак, это был Спектакль. Спектакль, который затопил весь город.
Вероятно, в Доме сняли экранировку и поставили аппаратуру на полную
мощность. Не нужно было спрашивать, зачем это понадобилось: в таком хаосе
никому не было дела до фантомов. Профессор Нейштадт спасал себя - открыв
шкатулку Пандоры. Тысячи людей проснулись сегодня в раннем средневековье
и, не рассуждая, включились в дикую, безумную игру. Мне стало страшно. В
представлениях, шедших в стенах Дома, погибали не люди, а голографические
изображения их - этим объяснялась вседозволенность, но в городе игра шла
всерьез - вон одна из жертв ее лежит недалеко от меня - лошадь косилась на
труп и негромко ржала.
Никто из участников Спектакля не мог посмотреть на все это со
стороны: созданный мир был слишком реален. Вероятно, сознание сохранили те
немногие, кто, как и я, уже участвовал в Спектаклях, или те, кто в силу
профессионального долга обязан был контролировать себя очень жестко, как,
например, тот врач.
- Минуту, - сказал я себе. - А почему, собственно, я вижу
средневековый город? Конечно, его достраивает мое воображение - согласно
сюжету. Но я-то знаю, что его нет.
Тупая ноющая боль возникла в голове, кровь толчками застучала изнутри
в череп. Грязные уродливые дома дрогнули, посветлели, заблестел
силиконовый асфальт, появились огни дневных реклам. Боль нарастала. Я
терпел Я теперь знал, что мне делать.
Вместо лошади с телегой у кромки тротуара стояло такси. Дверца его
была отломана. У меня в глазах плыли разноцветные круги, но я кое-как
втиснулся в кабину и нажал адрес.
Больше можно было не сдерживаться. Я отдался Спектаклю. Боль тут же
исчезла. Я скакал на коне по разграбленному, дымящемуся городу. То и дело
попадались убитые. В шапках дыма и взметывающихся искр проваливались
крыши, пылающие головни перелетали через меня.
К счастью, автопилот был лишен эмоций, следовал точно по маршруту и
затормозил в конце его.
Дом сегодня представлял собой высокую, круглую башню из грубого
кирпича. Ее штурмовали сотни людей - они лезли по лестницам, срывались
вниз, забрасывали вверх канаты с крючьями на концах. Сверху, меж зубцов,
по ним стреляли из луков и лили кипящую смолу. Стоял ужасный шум.
Ценой сверлящей боли я увидел Дом и вышел из такси.
Внутри Дома был рай.
Густое синее небо куполом накрывало горы, поросшие пушистыми елями.
На вершинах растопыренными лапами лежал снег, внизу, под ногами зеленела
горячая трава. Кое-где блестели озера - круглые, черно-синие, сказочные.
Я пошел, вдыхая чистый запах смолы. Налетел ветер, зашуршали иглы.
Пестрая птица, клевавшая шишку, упорхнула вверх. Вдалеке, на открытом
склоне был виден хутор - два кукольных домика, окруженных забором. Из труб
вертикально подымался сизый дым.
Тропинка вывела меня на поляну. Там, взявшись за руки, по пояс в
траве плясали тролли в смешных островерхих колпачках - трясли белыми
бородами, выбрасывали колени. Заметили меня и попрятались в ельнике,
высовывая испуганные рожицы.
Впереди раздавался лязг металла. Я продрался туда, безжалостно
обламывая ветви. Лес кончился. На опушке его яростно тяжелыми двуручными
мечами не на жизнь, а на смерть рубились директор и режиссер. Директор
явно брал верх, выкрикивал "хэк! хэк!" - наступал. У режиссера по лбу
текли струйки пота. Он приседал под страшными ударами.
- Прекратить! - командным голосом крикнул я.
Они оба обернулись. И тут коварный директорский меч описал блестящий
полукруг - и режиссер, схватившись за виски, покатился под вывороченные
корни.
Надсадно дыша, директор шагнул ко мне.
- Кто таков? - грозно спросил он.
- Проводите меня в техническую и немедленно отключите аппаратуру! -
приказал я.
- Чей ты раб? На колени, собака! - раздался громовой раскат. Глаза у
директора побелели от гнева.
- Потрудитесь выполнять, - сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34