Званцев увидел протянувшиеся вдоль стен панели с циферблатами.
Несколько сотен людей сидели вдоль стен перед панелями. Все они были в
белом. Воздух в зале был тяжелый и горячий, пахло горячим воском. Званцев
понял, что система вентиляции и кондиционирования отключена. Он вошел в
зал и огляделся. Он искал Каспаро, но, если Каспаро и был здесь, его все
равно нельзя было узнать среди сотен людей в одинаковых серебристых
халатах с низко надвинутыми капюшонами.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот двадцать два заполнен, - сказал
голос.
В зале было нестерпимо тихо - только этот голос и шорох многих
движений. Посредине зала Званцев разглядел стол и несколько кресел. Он
прошел к столу.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот двадцать три заполнен.
В одном из кресел напротив Званцева сидел, уронив голову на руки,
широкоплечий человек. Он спал и громко вздыхал во сне.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот двадцать четыре заполнен.
Званцев поглядел на часы. Было три часа ночи ровно. Он увидел, как в
зал вошел человек в белом и исчез где-то в полутьме, где ничего не было
видно, кроме мигающих огоньков.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот двадцать пять заполнен...
К столу подошел человек со свечой, поставил свечу в лужицу воска и
сел. Он положил на стол пачку бумаг, перевернул страницу и сейчас же
уснул. Званцев видел, как его голова опускалась все ниже и ниже и наконец
уткнулась в бумагу.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот двадцать шесть заполнен...
Званцев снова взглянул на часы. На заполнение двух секторов ушло чуть
больше полутора минут. Десять суток идет Великое Кодирование, заполнено
меньше двадцати тысяч секторов...
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот двадцать семь заполнен...
И так десять суток. Чья-то сильная рука легла на плечо Званцева.
- Почему не спите?
Званцев поднял голову и увидел полное усталое лицо под капюшоном.
Званцев узнал его.
- Спать. Сейчас же...
- Профессор Каспаро... - сказал Званцев и встал.
- Спать, спать... - Каспаро глядел ему в глаза. - Если не можете
спать, смените кого-нибудь.
Он быстро пошел в сторону, остановился и снова поглядел пристально.
- Не узнаю, - сказал он. - Но все равно - спать!
Он повернулся спиной и быстро зашагал вдоль рядов людей, сидевших
перед пультами. Званцев услышал его удаляющийся резковатый голос:
- Полделения... Внимательнее, Леонид, полтора деления... Хорошо...
Отлично... Тоже хорошо... Деление, Джонсон, следите внимательней...
Хорошо... Хорошо.
Званцев встал и пошел за ним, стараясь не терять его из виду. Каспаро
вдруг крикнул:
- Товарищи! Все идет прекрасно! Будьте внимательней! Все идет очень
хорошо!.. Только следите за стабилизаторами, и все будет очень хорошо!..
Званцев наткнулся на длинный стол, за которым спало несколько
человек, - никто не обернулся, и ни один из спящих не поднял головы.
Каспаро исчез. Тогда Званцев пошел наугад вдоль желтой цепочки огоньков
перед пультами.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот девяносто заполнен, - сказал
новый бодрый голос.
Званцев понял, что заблудился и не знает теперь, где выход и куда
девался Каспаро. Он сел на подвернувшийся стул, упер локти в колени,
положил подбородок на ладони и уставился на мигающую свечу перед собой.
Свеча медленно оплывала.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот девяносто восемь... Семьсот
девяносто девять... Восемьсот... Заполнен... Заполнен...
- А-а-а-а!
Кто-то закричал протяжно и страшно. Званцев подскочил. Он увидел, что
никто не обернулся, но все как-то разом застыли, напрягли спины. Шагах в
двадцати, у одного из операторских кресел, стоял высокий человек и кричал,
схватившись за голову:
- Назад! Назад! А-а-а!..
Откуда-то, стремительно шагая, возник Каспаро, кинулся к пульту. В
зале стало совсем тихо, только шипел воск.
- Простите! - сказал высокий человек. - Простите... Простите... -
повторял он.
Каспаро выпрямился и крикнул:
- Слушать меня! Секторы восемнадцать тысяч семьсот девяносто шесть,
семьсот девяносто семь, семьсот девяносто восемь, семьсот девяносто
девять, восемьсот - переписать! Заново!
Званцев увидел, как сотни людей в белом одновременно подняли правые
руки и что-то сделали на пультах. Огни свечей заколебались.
- Простите, простите! - повторял человек.
Каспаро подтолкнул его в спину.
- Спать, Генри, - сказал он. - Спать быстро. Успокойтесь, ничего
страшного...
Человек пошел вдоль пультов, повторяя одно и то же: "Простите,
простите..." Никто не оборачивался. На его место уже сел другой.
- Сектор восемнадцать тысяч семьсот девяносто шесть заполнен, -
сказал бодрый голос.
Каспаро постоял немного, затем медленно, сильно сутулясь, пошел мимо
Званцева. Званцев шагнул ему навстречу и вдруг увидел его лицо. Он
остановился и пропустил Каспаро. Каспаро подошел к небольшому отдельному
пульту, вяло опустился в кресло и так сидел несколько секунд. Потом
встрепенулся и, весь подавшись вперед, сунул лицо в нарамник перископа,
уходящего в пол.
Званцев стал неподалеку, у длинного стола, и не отрываясь глядел в
усталую горбатую спину. Он все еще видел лицо Каспаро в колеблющемся свете
свечи. Он вспомнил, что Каспаро уже не молод, всего на пять - семь лет
моложе Окада. Он подумал: сколько лет унесли эти десять суток! Все это
скажется, и очень скоро.
К Каспаро подошли двое. У одного вместо капюшона халата тускло
поблескивал круглый прозрачный шлем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85