Это что-то из книжек, не случается среди знакомых. Я должна была понять сразу после выстрела… Да, Рауля не было, а Бернара отправили на место, а он вытащил пулю. А эти перила, ловушка про запас. Я что ли должна поверить, что он нарочно засигналил?
— Не знаю, о чем вы говорите. Бернар про сигнал ничего не рассказывал.
— Ну ладно, забудем об этом, надо решать, что делать.
Все мне стало ясно. Четкий план. Первый шаг — избавиться от единственного человека, близкого Филиппу и известного Ипполиту — няни мальчика. Чтобы ее заместить, решили найти молодую женщину без семьи и защитников, которую после несчастного случая никто не сможет защитить. Лучше всего из приюта, иностранку, чтобы она ошалела от новой работы, страны, иностранного языка, ничего не понимала и не соображала. Вот она и подчеркивала мое английское происхождение, предчувствия меня не обманули. Нашли козу отпущения, привезли во Францию и ждали. Я устраивалась, приживалась, все шло вроде нормально, только месье не мог сдержать язык. Через три недели — первая попытка. Неудача. Вторая, совершенно безопасная для них, явный несчастный случай. Тоже неудача. У всех были бы алиби, может, и пошептались бы, но Леон де Валми получил бы свое поместье… Я посмотрела на Берту.
— А что дальше?
— Не знаю.
— Должна. Это важно. Бернар так много выболтал, и это должен был.
— Думаю, он сам не знал. Это должен был не он… Это все.
Она снова начала всхлипывать.
Я вспомнила, как вошла Элоиза в ночь бала: «Что случилось с Филиппом?» И как Рауль смотрел в ответ.
— И Бернар ничего не сказал, чтобы понять когда. И как.
— Нет, честно. Но скоро, потому что месье Ипполит возвращается. Телеграмма пришла утром и совершенно вывела хозяина из себя.
— Ипполит приезжает завтра. Берта, ты понимаешь, что это должно случиться сегодня?
— Да, наверное. Почти час, да? Но я не знаю, когда он приезжает, может вечером, а в Валми — во вторник.
— Рауль отправился в Париж до вторника. Если телеграмма пришла с утра, он про нее знал, но уехал. Значит, он в этом не замешан, Бернар ошибся.
Она сказал тупо:
— Бернар сказал, что он стрелял.
Бесполезно спорить.
— Хорошо. Чтобы защитить Филиппа, мы должны понять, откуда идет опасность. Никто нас не послушает, пока мы не заговорим разумно. Значит, это не Бернар. — Она кивнула, успокоилась немного. — Вряд ли где-то ловушка. В третий подряд несчастный случай никто не поверит. Вот почему месье предупредил меня про качели. Сам он сделать ничего не может, да и не будет, потому что получает от этого самые очевидные выгоды. Рауля нет. Остается только мадам.
— Ты уверена?
— Что это мадам? Нет, но…
— Что он уехал?
— В смысле?
— Это большой дом.
— Ты имеешь в виду, что он где-то… прячется? — Она кивнула, уставилась на меня очень умными глазами. — Но люди видели, Бернар сказал… То есть это не доказательство. Но его машины нет.
— Я тоже видела, но он мог вернуться.
— Но почему он должен здесь прятаться, это абсурд.
— А думать, что это мадам, не абсурд?
— Боже, да про кого угодно! Но про Рауля не верю. — Она собралась говорить, но я перебила ее. — Если да, то я-то здесь причем? Если он замешан в убийство, зачем ему было связываться со мной? Ты про это знаешь, конечно.
— Все знают.
— Ну и вот. Это было глупо и небезопасно.
— Может быть он не смог удержаться? Вы ужасно хорошенькая, а Альбертина говорит, что в Париже…
— Что он автоматически пускает в ход очарование, как только рядом симпатичная девушка? Может быть, но не думаю. И если он третий убийца, просто опасно связываться со мной…
— Может поэтому, месье и мадам так и забеспокоились.
— Мне тоже показалось, но сегодня он со мной так хорошо разговаривал.
— Но это было. Альбертина говорила, что тебя выгонят. Все знали и обсуждали. А так что бы им беспокоиться, раз он все время… Ой, извини.
— Все в порядке. Они могли беспокоиться потому, что отвечают за Филиппа, а я… Нет, не годится. Если они собираются его убить, какая им к черту разница, какие у его гувернантки моральные устои. Что-то не сходится. Берта, я не могу вписать в картину месье Рауля. И не из-за моих чувств. Наши отношения зашли далеко. Он попросил меня выйти за него замуж.
— Знаю.
— Ты знаешь?
— Да, мисс. Все.
Секунд пять я, думаю, молчала.
— Правда? Они ясновидящие или просто болтают?
— Не знаю. Бернар сказал Альбертине, а она остальным.
— Когда?
— Она много про тебя говорила, давно… Что ты его хочешь поймать, мадам в ярости и тебя выгонят. А вчера она сказала, что это случилось.
— Вчера? После бала?
— Да.
— Она была уверена?
— Вроде.
— Ну давай подумаем. Раз все говорят о нашем обручении, значит, и мадам с месье знают? Но до этого они сердились, когда мы просто… Интересовались друг другом. Но это же бессмысленно! Когда месье со мной разговаривал, он уже знал про Ипполита. — Я задумалась. — Значит так. До этого они сердились, а после телеграммы перестали. Значит, их новый план включает меня. Как? По-моему, похоже. Но как? Бернар ничего не говорил?
— Точно не говорил. Но не волнуйся, мисс. Я уверена, с тобой ничего не случится.
— Да я и не беспокоюсь. Мы должны во всем разобраться, чтобы помочь Филиппу. Как я вхожу в их план?
— Может, они подумали, что было бы странно отослать тебя, чтобы в тот же день случилось несчастье. А может, они теперь думают, что ты будешь молчать, если и заподозришь что.
— Неужели они могут думать, что я буду знать, что ребенка убили, и ничего по этому поводу не сделаю?
— Ко если ты собираешься за него замуж… Все про это знают. Если Филипп умрет, ты однажды станешь графиней де Валми.
Поняла!
— Значит, когда пришла телеграмма, они придумали план и в него входила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67