Мне было шесть лет, когда она ушла.
— Да, верно. Сплетничали, что с одним из них твоя мать гуляла еще когда они приезжали раньше, и что, уйдя из дому, она вернулась к нему. Больше ничего. Я говорила тебе, что все это впустую. Люди нагородят с три короба, а потом сами в это верят.
Она снова дотронулась до моей руки:
— Прости меня, милая. Это все. А теперь, когда ее нет, нам неоткуда узнать.
Снова молчание. Я поднялась и подошла к окну. Еще не угасли спокойные серо-синие летние сумерки шотландских нагорий. Где-то запел дрозд. Я повернулась к ней и сказала мягко:
— Ничего страшного, ведь сейчас это неважно. Я — это я, и никому ничем не обязана, кроме тебя, дедушки и Джона. Спасибо, что ты мне все рассказала, и давай про это забудем.
Я вернулась к кровати и снова села на стул:
— Ладно. Итак, я правильно тебя поняла? Ты хочешь, чтобы я съездила в Тодхолл и забрала из «сейфа» твои вещи, пока никто их не нашел.
— Так, но это не все.
— Что-то еще?
— Да. Раз уж у меня появился собственный дом, я хочу забрать оттуда свои вещи. Мебель и всякую мелочь, которую я оставила тогда твоей тете. Конечно, не всю мебель, у меня нет ни места, ни нужды в кроватях, но там стоит мой гардероб, и еще мебель в комнате Бетси, кое-какие картины и безделушки, мой чайный сервиз с розовыми бутонами и дедово кресло-качалка. Стол мне не нужен, здесь есть неплохой, и стульев достаточно… Я составлю список. Я поговорила об этом с ее милостью, и она позволила, чтобы ты съездила туда и взяла то, что захочешь. Она отписала туда, чтобы работу в коттедже не начинали, пока она не разрешит. Так ты съездишь, ладно?
— Непременно съезжу. Когда скажешь.
— И следи, девка, за носильщиками в оба, а то любой из них раскокает мой китайский сервиз и глазом не моргнет.
— Я прослежу, не бойся.
— И еще кое-что…
— Ну?
— «Сейф» заперт, — сказала бабушка с виноватым видом. — А я запамятовала, куда дела ключ. Я рассмеялась:
— Буду иметь в виду. Если мне понадобиться сделать дубликат — Боб Корнер все еще кузнечит?
— Да, но разве ему под силу справиться с такой мелкой работой? Ну хорошо, я попробую вспомнить все те места, куда я могла его припрятать, чтобы ты там посмотрела. Но это может занять у тебя и день, и два.
— Хорошо. А я смогу поселиться в коттедже, спать там? Я не хочу жить в «Черном Быке» и ходить туда и обратно за две мили.
— Все в порядке, ты отлично устроишься. Там все как при тете Бетси, и твоя комната все та же. Энни проветривает коттедж и наводит там порядок, но ты все-таки просуши матрасы…
Я засмеялась:
— Не волнуйся. Коттедж станет жилым в мгновение ока. Но только что скажут в деревне, когда я появлюсь там из ниоткуда и открою его?
— Он все-таки довольно далеко от деревни — так что, может быть, ничего и не заметят. Не то чтобы на это стоило рассчитывать, пока живы эти пронырливые сестрицы Поупс. Да и мисс Линси ничем не лучше, которая вдобавок малость не в себе. Но… — тут она, подмигнув, окинула меня взглядом, — Вряд ли они узнают в модной молодой леди, в миссис Херрик, маленькую Кэйти Велланд с грязными коленками и взъерошенными волосами. А если ты несколько дней побудешь одна…
— Именно это я и сделаю. И вовсе не грязные у меня были коленки, когда мне исполнилось шестнадцать и я ездила в школу! Нет, они все равно меня узнают, но пусть думают, что хотят. Теперь посмотри, сколько времени! Тебе давно пора спать, да и мне тоже. Хочешь чего-нибудь горячительного?
— Раз уж я вернулась к своему родному вереску, как говорится, — важно сказала бабушка, — можно и глотнуть чуток, так что вынь бутылку из-за комода: оттуда Кирсти не достать ее так, чтобы я не увидела.
— Ладно. Пойду принесу стакан. Или, может быть, два? — я поднялась на ноги. — И больше не беспокойся, милая бабушка, я привезу твои сокровища в целости и сохранности и все остальное, что ты захочешь. Пока подумай, а утром составим список.
Глава 4
На следующее утро я отправилась в Дом.
Как и в прежние времена, миновав конюшни и обнесенный стеной сад, я оказалась на заднем дворе, где крепкая женщина средних лет цепляла прищепками развешанные на веревке посудные полотенца. Это должна была быть Мораг: бабушка сказала, что вторая прислуга в Доме, девушка лет шестнадцати, приходит по утрам, а из верхнего окна до меня доносился звук пылесоса.
Мораг, которая появилась в Стратбеге уже после моего последнего визита, ничуть не подходила под бабушкино описание начинающей кухарки: ей было за сорок, выглядела она вполне солидно, и мне подумалось, что я бы скорее поставила на ее клецки, нежели на чью-либо «французскую кухню».
Она обернулась на мои шаги.
— Доброе утро, — сказала я. — Я Кейти, внучка миссис Велланд. А вы, должно быть, Мораг? Простите, что обращаюсь к вам по имени, миссис…?
— Имени вполне достаточно. Так вы Кэйти.
Мы пожали друг другу руки. Она оценивающе, хотя и не грубо, оглядела меня с ног до головы:
— Уверена, вам здесь обрадуются. Ее милость говорила, что вы, наверное, скоро придете.
— Сейчас удобно? Я просто заглянула узнать… Я могу зайти попозже, просто мне, видимо, придется уехать завтра на юг.
— Все в порядке, заходите. Вы можете и отсюда попасть в Дом, через кухню.
— Знаю, я раньше здесь и ходила.
Мораг снова взглянула на меня, на сей раз, как мне показалось, с угрюмым одобрением:
— Что ж… А как ваша бабушка?
— Рада, что наконец дома. Больницы хороши лишь тем, что из них выписываются. Знаете, я тоже чувствую себя здесь как дома. Кухня все такая же… Вы что-то печете? Пахнет чудесно.
Ее губы растянулись, что должно было означать улыбку:
— Ячменные лепешки. Я уж хотела послать миссис Велланд, но ей, может быть, они и не понравятся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59