- К вашим услугам, - сипло ответил Франц, - этот орган мне не
понадобился здесь ни разу.
- Хорошо. - медленно проговорила Женщина. - Я буду иметь это в виду.
В течение нескольких секунд в комнате раздавалось только громкое
сопение Гориллы.
- Мы, кстати, не чураемся и методов попроще. - продолжала Женщина, -
Вон там, например, - она указала рукой на систему блоков у задней стены, -
вы видите так-называемую дыбу: подследственному отводят руки за спину,
надевают наручники, а потом подцепляют за цепочку на крюк и поднимают в
воздух. Это процедура довольно неприятна даже без использования
кнута, а уж ...
- Неприятна для кого? - перебил Франц. - Судя по вашему тону,
вам она доставит наслаждение.
- Неприятная для подследственных. - Несколько секунд Женщина молча
смотрела на него со смешанным выражением возбуждения и раздражения. -
Почему вы так дерзко ведете себя?
- Стараюсь испортить вам удовольствие. - с усилием улыбнулся Франц.
- Не испортите. - сказала Женщина, - Потому, что я сильнее вас. -
Она встала и подошла вплотную. - Потому, что могу сделать с вами все, что
захочу.
Неотрывно глядя ему в глаза, она провела кончиками пальцев сверху вниз
по его горлу и улыбнулась - лицо Франца покрылось испариной.
- Постарайтесь быть искренни. - тихо сказала Женщина. - Как сейчас.
- Отчего вы не пользуетесь духами или дезодорантом? - отчетливо
выговаривая слова (так, чтобы голос не казался сиплым), спросил Франц.
Улыбка исчезла с лица Женщины. Она круто повернулась на каблуках,
конвульсивно прошагала до своего стола и села. Некоторое время она смотрела
вниз; потом овладела собой и подняла глаза: губы сжаты в ниточку, румянец
выступил на щеках резко очерченными красными пятнами.
- Ладно, начнем. - сказала она хрипло. - Виктор.
Готовый на все Горилла поднялся на ноги. На лице его не отражалось
ничего.
- Пока не в полную силу. - приказала Женщина.
6. Побег
"Хватит."
Мягкий женский голос раздавался издалека, но насколько издалека, Франц
не знал, ибо расстояния почему-то потеряли соизмеримость. И тут же душивший
его поток холодной воды перестал падать с небес. Ну, слава Богу, теперь-то
он сможет дышать.
И он стал делать это.
Но сразу же вернулась боль, и зыбкие очертания предметов с новой силой
закачались вокруг него. "Он уже очнулся, Виктор. - опять прозвучал сладкий
женский голос, - Подними-ка его." Внешняя сила вздернула францево невесомое
тело. "Не сюда. Посади в кресло, пристегни руки, а самого - прислони к
спинке."
Боль все еще заполняля мир, но предметы уже почти не качались. Перед
глазами возник расплывчатый силуэт; "Какая она красивая." - потаенно
подумал Франц.
Но почему потаенно?... Почему он должен что-то таить?... И какой
странный запах: притягивающий и отталкивающий одновременно ... он ведь
как-то связан с голосом?
Франц попытался сесть прямо.
"Дай-ка ему нашатыря." - отчетливо проговорила женщина, принося и
утоляя боль одновременно; "Не надо." - слабо отозвался Франц. А что здесь
делает это уродливое чудовище, грубо схватившее его за плечо?
Но заостренный запах нашатырного спирта все-таки вонзился ему в
переносицу, и все сразу стало отчетливым и ясным.
Сколько часов прошло с начала допроса, Франц не понимал, хотя почти все
время был в сознании. Боль приходила волнами, и каждый раз казалось, что
следующий вал захлестнет с головой ... но откуда-то открывались новые силы.
И тут же поднималась новая волна, немного выше предыдущей ...
- Не получится ничего, госпожа Следователь. - Горилла говорил
несоответственно высоким, гнусавым голосом, - Если вы, по-прежнему, не
хотите ему ... того ... - выпустив францево плечо, он выпрямился и
повернулся к стоявшей тут же Женщине, - ... в общем, резать.
- Пока не хочу. - коротко ответила Женщина.
- Как пожелаете. - с ноткой неодобрения в голосе отозвался Горилла.
По сравнению с началом допроса в комнате произошел ряд изменений. Почти
все хирургические инструменты были перепачканы в крови и свалены в раковину
умывальника, дверцы шкафа у задней стены - распахнуты настежь. На одной из
полок, выдвинутой из шкафа наподобие стола, лежали щипцы с тянувшимся от них
электрическим шнуром, кожанный потертый кнут, набор окровавленных струбцин и
тесемочная сбруя с длинными металлическими шипами. На столе остывал паяльник
с наконечником в виде шила - в воздухе отчетливо пахло горелым мясом. Пол
был залит водой и кровью.
- Делай, что я тебе говорила вначале. - Женщина отошла от Франца и
села за стол. - Через десять минут жду.
Неуклюже переваливаясь, Горилла вышел из комнаты, аккуратно защелкнув
за собой массивную металлическую дверь. Женщина перевела взгляд на Франца.
Она была бледна, под глазами широкие темные круги - но смотрела спокойно, с
еле заметной улыбкой удовлетворения.
Франц с трудом улыбнулся ей в ответ.
Ни одна из частей его тела не болела более других - болело все. Кожу
покрывали рубцы, разрезы, проколы и ожоги, плечевые суставы были вывернуты
на дыбе, локти и колени - отбиты до синяков. Любое изменение позы
отдавалось невыносимой болью; кровь сочилась из десятков маленьких ранок и
впитывалась в лохмотья, в которые превратился его комбинезон. Несмотря на
жару, Франца колотил озноб.
- Значит, боли вы не боитесь. - констатировала Женщина. - Почему?
- Я много тренировался. - усмехнулся Франц, - На Втором Ярусе вообще
и с вами в частности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93