– Изголодались, духарики, – добрым голосом подшучивала она. – Хватайте, хватайте пока есть, поди не каждый день такое бывает. Вам сколько? – Два кусочка взвесьте пожалуйста, – Алик прищурился. – Да, да. Вот этот и еще один поменьше. Спасибо.
Мясо быстро заканчивалось, и стоявшие в очереди научные сотрудники начали нервничать. Алик и Саша с увесистыми свертками вернулись в подвал. – Танечка, холодильник у нас работает? – Работает, работает Александр Константинович. Чайку хотите заварю? – Валяйте, – Алик сел за стол и, прищурившись, начал рассматривать бумаги. – Александр Константинович, – Саша возбужденно махал рукой. – Я телевизор переносной наладил. Балет «Лебединое озеро» закончился, сейчас будет информационное сообщение. – Иду, иду. – Алик с интересом посмотрел на мелькающий экран.
«Дорогие сограждане» – диктор был грустен и торжественен. – «Советский народ и все прогрессивное человечество понесли тяжелую утрату…» – Кого теперь изберут? – Саша нервно закурил. «Назначена похоронная комиссия в составе…» – диктор начал скорбным голосом перечислять фамилии.
Но до насущных проблем, связанных с погребением покойника, членам комиссии в это время было до обидного мало дела. Съехавшиеся в Кремль по пустынным улицам центра Москвы на своих огромных правительственных машинах, они молчаливо смотрели на Федора Петровича, лицо которого приобрело землянисто-серый цвет лица, будто это он вчера скончался, а не Генеральный Секретарь ЦК КПСС.
– Что Вы можете доложить членам комиссии? – грозно спросил довольно-таки подвижный для своего возраста председатель КГБ. – Я готов понести заслуженную кару и принимаю полную ответственность за допущенную техническую ошибку. – голос Федора Петровича дрожал. – К сожалению, сработали непредвиденные обстоятельства, план эксперимента был согласован с руководством КГБ заранее, поверьте, что никакого злого умысла в происшедшем не было. – Доложите комиссии о результате, – старичок скривил губы и лицо его неожиданно приобрело довольно-таки интеллигентное выражение. – Факт омоложения налицо. – упавшим, но твердым голосом произнес Федор Петрович, вспомнив про порозовевшего, словно только что попарившегося в бане заместителя по пожарной охране, вылезшего из-под раскрыва антенны. – Уже через несколько дней мы собирались начать омоложение Леонида Ильи…ча. – голос его задрожал и прервался. – Что случилось, то случилось. – Допрашивающий неожиданно успокоился, ухмыльнулся какой-то издевательской улыбкой и прекратил кривить губы. – Ничего уж тут не поделаешь. Но я думаю, товарищи, что мы все согласимся, что программу работ необходимо всячески расширять и поддерживать. – Он оглянулся на своих примолкших коллег, с надеждой смотрящих на Федора Петровича. – И я думаю, – он многозначительно сделал паузу, – Федор Петрович, с его опытом, знаниями и энергией, должен продолжать руководить проектом. Как говорится, коней на переправе не меняют. – Спасибо, товарищи, – Федор Петрович задрожал. – Промахов больше не будет. – Человеку свойственно ошибаться, – мягко возразил председатель КГБ. – Но кнопку все-таки почините. – И члены похоронной комиссии нервно рассмеялись.
Глава 12. В степи.
Саша с трудом продрал глаза. Поезд, скрипя и стуча колесами, тащился в непроглядной тьме, и редкие фонари заглядывали в окошко, бросая желтоватый отблеск на скомканную простыню, пустую бутылку из под-водки, стоящую на столике, большой деревянный ящик с аппаратурой, и на храпящего студента, волей начальства посланного вместе в Сашей в командировку.
С приходом к власти нового Генсека лабораторию начало лихорадить. Директор выступал в многочисленных государственных комиссиях, периодически приезжая в подвальную комнату с высокопоставленными чиновниками. В верхах собирались различного рода совещания, на которых отмечалась особая актуальность соблюдения трудовой дисциплины, ликвидации прогулов, в том числе и проистекающих вследствие пьянства. В центре Москвы милиция частенько проводила днем облавы, проверяя у задержанных граждан паспорта и законность их отсутствия на рабочем месте.
Командировка явилась неожиданным следствием проходившего в Кремле заседания Верховного Совета. На одной из сессий с отчетом выступал Сергей Васильевич. Среди сидевших в зале депутатов находился главный врач затерянного в степи образцово-показательного наркологического диспансера. Главврач этот быстро смекнул, что участие его клиники во Всесоюзной комплексной программе будет для него чрезвычайно полезным. Будучи человеком пробивным и со значительными связями, он уже на следующий день договорился об испытаниях нового научного оборудования в своей клинике, скрепив договор всеми мыслимыми и немыслимыми резолюциями.
По мнению Алика, испытания эти было преждевременными, так как недавно разработанный прибор был предназначен исключительно для научных исследований. Более того, разработан аппарат был в единственном экземпляре, и отправлять его в степной наркологический диспансер было уж и совсем бессмысленно. Но наверху все уже было решено, и Алик неохотно уступил нажиму дирекции.
Слезать надо было на каком-то маленьком полустанке, который и на карте-то обозначен не был, и вечером Саша долго приставал к проводнице, расплывшейся бабе с красным лицом, с просьбой разбудить их вовремя. Поезд полз в неизвестность. В голове шумело. Саша, постанывая, нашарил откупоренную бутылку теплого пива, и с отвращением сделал несколько глотков.
В вагоне стояла кромешная тьма, пахло грязным бельем, из купе раздавался громкий храп пассажиров, тела которых размеренно передвигались к местам их назначения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42