Но было еще в них что-то,
ускользающее, непонятное, и лишь впоследствии трибун догадался, что это
был ужас.
Сцепившись друг с другом, они покатились по полу. Казарма загремела
от шума схватки, диких выкриков камора, голосов проснувшихся легионеров.
Потребовалось несколько секунд для того, чтобы солдаты пришли в себя и
сообразили, что происходит. Марк крепко держал врага за запястье и
свободной рукой молотил по его голове рукоятью меча. Создавалось
впечатление, что голова у камора крепче камня. Он все еще извивался,
пытаясь ударить трибуна ножом.
Неожиданно еще одна сильная рука схватила кочевника за руку.
Виридовикс, полуголый, как и сам Скаурус, стиснул пальцы камора и заставил
его выронить кинжал. Оружие со стуком упало на пол.
Виридовикс встряхнул камора, как крысу.
- Зачем ему понадобилось нападать на тебя, дорогой мой римлянин? -
спросил он и рявкнул на пленника: - Не юли, ты!
И он снова встряхнул его. Глаза камора неподвижно смотрели в одну
точку - на упавший кинжал. Он не обращал на галла никакого внимания.
- Я не знаю, - ответил Марк. - Думаю, Авшар заплатил ему за это. Я
видел их вчера за дружеской беседой.
- Авшар? Ну, с ним все понятно, а как насчет этой крысы? Кто это,
наемный убийца, или у него есть с тобой счеты?
Некоторые из римлян встали поблизости и раздраженные тоном галла
принялись ворчать, но Марк поднял руку, и они замолчали. Он уже собирался
сказать, что видел камора только раз в компании Авшара, но, поймав
неподвижный взгляд поверженного врага, неожиданно вспомнил все и в
возбуждении прищелкнул пальцами.
- Помнишь кочевника у Серебряных Ворот, который так пристально глазел
на меня?
- Да, я его помню, - ответил Виридовикс. - Ты хочешь сказать... Стой!
Чтоб ты сгорел! - заорал он на пленника, который все еще пытался
освободиться.
- Нет никакой необходимости держать его так всю ночь, - сказал Гай
Филипп. Старший центурион притащил связку толстых веревок. - Секст, Тит,
Паулус, помогите мне. Надо связать эту птицу.
Даже с помощью четырех римлян и могучего галла им едва удалось
справиться с камором, на в конце концов убийца оказался крепко связан. Он
сопротивлялся с дикой, сумасшедшей яростью, еще большей, чем во время
схватки с римлянином, и выкрикивал при этом ругательства на своем языке.
Он дрался так отчаянно, что оставил отметины своих когтей почти на всех
своих противниках, но это ему не помогло - веревки опутали его так, что он
не мог шевельнуться. Но даже после этого он все еще пытался вырваться из
своих пут. Неудивительно, - подумал трибун, - что Авшар решил использовать
именно этого человека. Предубеждение против пехотинцев вполне могло
превратиться в личную неприязнь после того, как Марк заставил его отвести
взгляд - там, у городских ворот. Как сказал Виридовикс, у камора были свои
причины договориться с каздианским послом. Кочевник хотел свести счеты с
римлянином.
Но у Серебряных Ворот кочевник выглядел вполне нормальным - почему же
сейчас он был похож на сумасшедшего? Может быть, Авшар дал ему
какое-нибудь зелье? Была лишь одна возможность выяснить это.
- Горгидас! - позвал Марк.
- Что случилось? - отозвался грек, пробираясь сквозь толпу
легионеров, собравшихся около связанного камора.
Марк объяснил ему, что произошло, и добавил:
- Ты можешь его осмотреть и узнать, почему он так сильно изменился с
тех пор, как мы увидели его впервые?
- А что, по-твоему, я собираюсь сделать? Но наши ребята так тесно его
обступили, что к нему и не пробиться.
Легионеры отодвинулись и освободили Горгидасу место возле пленника,
который лежал на кровати Скауруса связанный.
Врач склонился над ним, посмотрел в его безумные глаза, прислушался к
дыханию, а когда выпрямился и заговорил, голос его был тревожным.
- Ты был прав, командир, - сказал он. Марк знал, что такая
официальность в обращении была для Горгидаса показателем высшей степени
беспокойства - врач не любил тратить времени на формальности. - Бедняга на
пороге смерти. Я полагаю, его опоили каким-то зельем.
- На пороге смерти? - ошеломленно переспросил Скаурус. - Всего
несколько минут назад он был полон жизни.
Горгидас нетерпеливо дернул плечом.
- Может быть, он умрет не через час или даже не завтра. Но то, что
его смерть близка, - это несомненно. Глаза глубоко запали, один из зрачков
в два раза больше обычного. Он дышит глубоко и медленно, словно в бреду. В
перерывах между криками он скрипит зубами и стонет. Любой, кто читал
учение Гиппократа, скажет тебе, что это признаки скорого летального
исхода. И вместе с тем, у него нет высокой температуры, - продолжал врач,
- я не вижу никаких язв или ран, которые могли бы объяснить его болезнь.
Поэтому я пришел к выводу, что ему дали наркотик или отравили каким-нибудь
ядом.
- Сможешь ли ты вылечить его? - спросил Марк.
Врач отрицательно покачал головой.
- Я уже говорил тебе, я - врач, а не чудотворец. Я не знаю, каким
дьявольским зельем его опоили, а без этого не могу ничего предпринять. Да
если бы и знал - все равно все уже бесполезно.
- Чудотворец - так ты изволил выразиться? - вмешался Виридовикс. -
Возможно, жрецы Фоса смогут спасти его, если ты бессилен.
- Не будь смеш... - начал Горгидас и вдруг остановился в
замешательстве. Марк оценил выдержку врача. Нехотя грек признал: -
Возможно, в этом что-то есть. Некоторые из них могут делать вещи, в
которые я никогда бы не поверил, если бы не видел их своими глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130