- Ваши воины храбры, они хорошо вооружены, и к тому же это самые
дисциплинированные солдаты из всех, которых я здесь видел.
Сотэрик опустил голову, принимая комплимент. Через несколько минут,
обсудив все детали, римлянин и намдалени договорились об удобном для обоих
дне и о численности солдат - по триста с каждой стороны.
- А что мы поставим на кон? - спросил Сотэрик.
"Не в первый раз уже намдалени выдают свою страсть к азартной игре",
- подумал Марк.
- Лучше всего, чтобы ставка была невысока. Слишком сильный азарт в
бою ни к чему, - сказал он и, подумав несколько секунд, добавил: - Как
тебе понравится такое предложение: проигравший угощает победителей в своей
казарме. Это подходит?
- Отлично, - улыбнулся Сотэрик. - Это даже лучше, чем деньги, потому
что, - клянусь ставкой на Фоса против Скотоса! - римлянин, ты мне
нравишься.
Эта клятва удивила Марка. Но потом он вспомнил замечание Апсимара о
вере намдалени, которые считали, что, хотя исход битвы между Добром и Злом
и предопределен, человек все же должен время от времени подбадривать
светлые силы своими ставками. Неудивительно, что при подобных религиозных
воззрениях люди Княжества так пристрастились к азартным играм.
Сотэрик допил свое вино и уже собирался уходить, но вдруг вспомнил
еще о чем-то и остановился.
- Совсем забыл... Я ведь должен передать тебе... - медленно начал он.
И молчал после этого так долго, что Марк напомнил ему:
- Ты, кажется, хотел что-то сказать?
Островитянин удивил Марка своим ответом:
- Вообще-то поначалу я не хотел этого делать... Но я уже говорил
тебе, вы, римляне, и ты в том числе, не такие, какими я вас себе
представлял. Поэтому я все же скажу. Это касается Хелвис.
Одного этого имени было достаточно для того, чтобы Марк превратился в
слух. Он не знал, чего ему ожидать, и попытался скрыть свое волнение под
маской вежливости. Сотэрик продолжал:
- Она просила сказать, если я сочту нужным, что не считает тебя
виноватым в трагедии. Долг нашей семьи перед тем, кто принес ей меч,
распространяется и на нее.
- Она очень добра, и я навсегда останусь благодарен ей за это, -
сказал Марк от всей души. Если бы Хелвис через несколько дней после гибели
мужа возненавидела его, то все было бы чересчур просто.

На учениях римляне показывали чудеса смелости и выучки: каждый хотел
войти в число тех трехсот, которые сойдутся в бок с намдалени. Другого
Марк и не ожидал. Отобранные счастливцы были лучшими легионерами Марка.
То, что трибун выбрал именно их, доверив им честь легиона, наполняло
солдат гордостью. В учебных боях в Имбросе стало ясно, что они были лучшей
пехотной частью Империи. Теперь им предстояло доказать это снова - уже в
столице.
- Надеюсь, ты не отстранишь меня от этого боя только потому, что я не
сражаюсь в строю? - заметно нервничая, спросил Виридовикс, когда они
возвращались в свои казармы.
- У меня даже и мысли такой не было, - заверил его трибун. - Если бы
я только попытался сделать это, ты бы набросился на меня с мечом, а? Лучше
испытай его на намдалени.
- Договорились.
- К чему столько эмоций из-за глупого желания порубить друг друга на
куски? - поинтересовался у кельта Горгидас. - Что за удовольствие ты от
этого получаешь?
- Язык у тебя подвешен неплохо, мой греческий друг, но, думаю, что
сердце не слишком-то горячее. Битва - это вино, женщины и золото вместе
взятые. Никогда я не жил более полной жизнью, как в те минуты, когда видел
сраженного мною врага у своих ног.
- А если сраженным окажешься ты? - пожал плечами Горгидас. - Ты понял
бы куда больше, если бы взглянул на войну глазами врача: грязь, раны,
гной, отрубленные руки и ноги. Калеки, которые уже никогда не будут
здоровыми. Лица людей, несколько дней умирающих от раны в живот.
- А слава? - крикнул Виридовикс.
- Эти глупости ты скажешь истекающему кровью парню, который только
что потерял руку. Лучше не говори мне о славе, я латаю тела, по которым ты
к ней идешь.
Врач ушел, и на его лице было написано отвращение.
- Если бы оторвал свой взор от грязи, ты, возможно, увидел бы
побольше, - крикнул ему вслед Виридовикс.
- Если бы ты не бросал в грязь раненых, мне никогда не пришлось бы
туда смотреть.
- Никакого воинского духа, никакой мужской воли, - печально подытожил
Виридовикс, обращаясь к Скаурусу.
Трибун снова вернулся мыслями к Хемонду.
- Так ли он неправ? Я не уверен.
Галл уставился на него, а затем резко повернулся и поспешил прочь,
словно опасаясь подцепить опасную заразу.
В казарме их ждал Нейпос. Его толстое лицо выражало печаль и
озабоченность. После вежливого обмена приветствиями он спросил Марка:
- Скажи мне, не вспомнил ли ты что-нибудь важное об Авшаре с того
времени, как императорские судьи начали свое расследование? Хоть
что-нибудь?
- Не думаю, что смогу припомнить об Авшаре что-нибудь новенькое.
Писцы вытащили из меня буквально все, - усмехнулся Марк, вспомнив допросы,
через которые он прошел. - Даже пытками они не добились бы большего.
У Нейпоса опустились руки.
- Мы снова во мраке, и проклятый казд - пусть Фос лишит его своего
благословения - выиграл еще один тур. Как хорек, он проскальзывает в самые
узкие щели.
Римлянин подумал о том, что, когда Авшар достигнет западного берега
Бычьего Брода, все шансы схватить его исчезнут. Он не слишком надеялся на
огненные маяки Комноса, расставленные на границе, - она была слишком
велика и слишком слабо защищена, да и кроме того, на нее слишком часто
совершали налеты летучие отряды из Казда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130