Поскольку я командир группы, старенького гасить не будем, пускай
еще покоптит. Может, он знаток фольклора? Так и хочется
старперу скомандовать: "Ну-ка, сказки рассказывай, не то хуже
будет". Увы, толковать придется совсем о другом.
- Мы, милейший товарищ, туристы в этом сумрачном лесу, но от
твоих объяснений не откажемся.
- Плутать здесь даже дураку негде,- отрекламировал местность
старичок и так нудно стал живописать путь-дорогу до ближней
деревни Оммены, что еле Кактус его унял, приобняв за щуплые
плечи.
Гладкость в общении имелась, и деревню мы нашли после такой
наводки, только вот не понравилась мне старикашкина МДВ-аура, о
которой он, конечно, без понятия. Была у него аура свежего
покойника. Никаких магнитозвуковых "свистов", которые возбуждает
нормальная психика с ее жадностью, завистью, подлостью и
недоверчивостью - ничего нормального. Полный покой нарушался
лишь легким ауральным "шипением", намекающим
на... стремление старого пенька к какой-то великой цели. Хотя
надо учитывать, что я чайник по части землянских аур. Может,
старикашка - йог, как наш знаменитый Шри Василий Адвайта?


2.

Оммены - деревня в классическом понимании этого слова, без
всяких модернизаций, не говоря уж о кибернетизациях. Памятник
эпохи застоя и запоя. Люди, как и сто лет назад (так и хочется
добавить: вперед), копаются без особого успеха в грязи. Никакой
вам гидропоники, не заметны следы довольства и труда. Ни
ощутимого полеводства, ни особого животноводства. Огородик
подле кривобокой избенки, да коза на колышке над последней
травкой издевается - вот и все сельское хозяйство. Из лесу
изредка раздается звук пилы - это местные бабы стараются
помаленьку, а мужики здесь вообще свои силы уважают и попусту не
расходуют. Деревня такого отшибного вида, что даже сельсовет и
тот за двадцать километров. Никакая автодорога к ней не приводит
и от нее не уводит. Тянется сюда только железнодорожная ветка,
по ней раз в неделю добирается пара вагонов для скудного обмена
местных идей на городские товары.
Кажется, наши планировщики перестарались, выискивая периферию.
Везде есть застойные зоны, но тут поначалу я был шокирован. А
меня не смущали даже стальные радиоактивные трущобы Ретрограда,
что на Марсе. Но там другое, там люди в такую задницу угодили,
что как ни вертись - не выкарабкаешься. А здесь ни от кого
ничего не требовалось. Где-то фурычили кибероболочки, развращая
и насыщая, но в Омменах без них было темное царство, лишенное
всякого проблеска. Это мой первый вывод для отчета о пребывании
на Грязи.
Народ в деревне соответственно обстоятельствам был жмотистый,
злобненький, нерасторопный. Подверглись мы мучениям -
особенно я, как высокая договаривающаяся сторона - прежде
чем удалось найти место пребывания и жратву (свой харч из-за
проклятой маскировки не взяли).
Естественно, что мы накололись всякими средствами для
увеличения восприимчивости психики к местной специфике. Наконец,
когда говорок у меня стал совсем придурочный, удалось войти в
сговор с одной бабкой. Она даже кое-что метнула на стол, из
того, что уже портится стало. Что меня в этой бабке привлекло -
аура у нее нормальная, "свист" жадности ого-го-го какой, у меня
рецепторы мигом заложило. "Как-то пахнет не очень", -
пожаловалась Фикса, втянув воздух, доносящийся от харчей. "Не
хуже нас",- отразил укор я и покропил кушанье антидотом. Кактус
же сразу перековал орало на жевало и кинулся к жратве. Кстати,
не сплоховал. Хотя здесь вместо наших автопитателей применялся
аппаратно-программный комплекс, состоящий из миски, ложки и
инструкции, как ими пользоваться - твердо усвоенной нами еще во
время тренировок.
Вечером появился бабкин племянник, пьющий мужчина Финогенов.
В нем, по счастью, еще сохранились атавизмы абстрактного
гуманизма, он нас и поставил на улучшенное довольствие. А
выжрать спиртового продукта он мог гораздо больше, чем даже
бродяги-золотодобытчики с марсианского плато имени Горького.
Это вполне естественно, потому что во всей нашей Космике или
сила тяжести пониженная, или воздух разреженный, поэтому пьющие
организмы как следует натренироваться не могут.
Во время пиршества я регулярно срыгивал и испарял свои
стопки, следя за показаниями Анимы, которая заботливо мне
сообщала процент алкоголя в крови. Но Кактус слишком вжился в
среду и, как главный здоровяк, старался изо всех сил. От него
было много смеха, переходящего в ржание. Однако, после
всасывания десятой стопки он надорвался. Выбрался во двор и,
потихоньку рассыпая искры, упал в грязь лицом. Я, старый
космический волк, не без содрогания воспринял слова Финогенова,
что конец веселью наступит, только когда полная стопка пересилит
его жилистую, похожую на граблю руку.
Но и полезные сведения я от него тоже взял. Оказывается, лет
десять назад имелись в Омменах кибернетизированные свиноферма и
птицефабрика. Системы работали, местная публика предпочитала им
не мешать. Аборигены были уверены, что без их участия всяко
лучше. Потребности поднимались, а способности соответственно
снижались до того уровня, когда на рабочем месте достаточно
попивать пивко и забивать козла. Морды опухали, носы краснели,
труженики разучались даже тому немногому, что некогда умели.
В итоге, оставленные наедине с автоматикой скоты и куры
передохли от какой-то непонятной тоски, хотя для них даже
телевидение имелось, каждой породе своя программа. "Ждем у
экранов только баранов." Трубы и стоки забились, почвы и воды
отравились всякой дрянью, киберсистемы растерялись и
разладились.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5