Оставалось надеяться, что животное столь же резвое, сколь и голодное. У Индианы вообще никогда не было проблем, связанных с нестыковкой характеров лошади и всадника. Тонко организованные существа с первого взгляда понимали, что этот человек имеет полное право запрыгивать к ним на спины, что он все сделает правильно, поскольку он - свой.
Жеребец оказался "дурноезжим", то есть не реагировал на посылы шенкелем [внутренняя часть ноги всадника]. Что, впрочем, было вполне естественным для провинциальной крестьянской выездки. Пришлось достать кнут и бить животное по крупу, чтобы заставить его сначала двигаться рысью, а затем и галопом. Лошади очень не любят бегать, - хитрющие ленивые твари, - но доктор Джонс прекрасно знал эту их особенность, поэтому требуемая скорость была набрана быстро. Вскоре показались скачущие впереди силуэты: он нагонял беглых наемников.
Они приостановились сами, ожидая, когда американец приблизится. Они, очевидно, предвкушали легкую расправу. Это были настоящие бандиты, в отличие от членов Братства, поэтому доктор Джонс не колебался: набрал рукой повод, замедляя движение, после чего тремя профессиональными выстрелами свалил троих седоков на дорогу. Остальные, все вдруг осознав, превратились в эфемерный, стремительно исчезающий в пыли мираж - мстить за погибших товарищей было не в традициях этих здравомыслящих людей. Тогда доктор Джонс собрал освободившихся лошадей, держа их за уздечки, и погнал обратно.
Он спрятал добытый гужевой транспорт на противоположной стороне холмов, привязав концы поводов к крепенькому приземистому деревцу. Лошади предназначались для отца, для Маркуса Броуди и, в перспективе, для Эльзы Шнайдер - ровно три. Больше, по его мнению, эти средства передвижения никому не могли потребоваться.
Бой между тем заканчивался. Немцы, хоть их остались единицы, героически пытались переходить в атаку. Членов Братства осталось и того меньше, однако они пытались героически защищаться. Танк, взобравшись на склон, безжалостно подавлял из имеющихся на борту пушек последние очаги сопротивления - как на одной, так и на другой стороне гряды. Генри Джонса нигде не было видно, ни живого, ни мертвого. Всадник промчался вдоль линии фронта маленьким грозным смерчем, разбрасывая в обе стороны вопль: "Отец, отец, отец!" Ответа ему не последовало, зато оживился танк. Все правильно: внутри командовал господин оберштурмбанфюрер Вернер Вольфганг. Благородная ненависть нациста к личному врагу удачно совпала с ненавистью к врагам Рейха, поэтому танк прекратил расстрел обреченных солдат Храма и начал сползать с холма обратно на дорогу. Индиана, так и не обнаружив Джонса-старшего, поскакал обратно, вот тут-то и пересеклись траектории соперников.
Танк был настоящим чудовищем. Чем ближе к нему находишься, тем яснее это понимаешь. Модель "Т-II" - не из новых, но тоже впечатляет. Тридцатимиллиметровая броня, пушка калибром 37 мм. Трудно представить, чтобы человечество придумало что-нибудь более страшное и совершенное. Они неумолимо сближались, рыцарь и монстр. Дернулась малокалиберная боковая пушка, отрыгнув снаряд. Промах! Рыцарь на несколько мгновений покинул дорогу, чтобы зачерпнуть, не слезая с коня, горсть грязи в кулак продемонстрировав таким образом красивый прием джигитовки, взятый из русских цирков. И два вихря помчались параллельно, сблизившись на расстояние поцелуя. Выдержав паузу (попросту собравшись с духом), Индиана прыгнул, изо всех сил стараясь не задеть гусеничную ленту. Он смотрел на раскрытый люк, он стремился именно туда - изнутри взорвать этого зверя, но сначала требовалось сделать кое-что другое. Он вскарабкался по броне, помогая себе одной рукой, сохраняя подготовленную для диверсии грязь, после чего замазал смотровую щель водителя. Ослепший монстр затормозил, мгновенно потеряв ориентировку.
Пока совершалась эта мелкая пакость, из люка танка появилась рука с "Парабеллумом", затем и сам владелец "Парабеллума". Поймав краем глаза постороннее движение, Индиана среагировал раньше, чем стрелок сообразил, куда целиться. Трофейный пистолет не дрогнул в его руке. Убитый член экипажа молча сполз обратно. Следующий боец выскочил из чрева танка, как пробка из шампанского - два выстрела прозвучали одновременно. И обе пули ушли мимо: танк резко развернулся. Очевидно, водитель пытался нащупать дорогу, руководствуясь указаниями командира. Вторую смотровую щель Индиана не успел запачкать. В результате враги попали в объятия друг друга буквально! - и огнестрельное оружие куда-то подевалось. Драться на дергающемся танке очень неудобно, достаточно одного неловкого движения, чтобы навсегда потерять равновесие. Немец оказался менее ловок. А может, ему помог упасть прямой левый в голову, который удачно провел археолог. Так или иначе, но солдат Рейха зацепился ботинком за клепаную деталь неясного назначения и рухнул на дышащие пылью траки. Неуловимое мгновение - и трепыхающееся тело уехало вместе с гусеницей, разинутый рот исчез под опорным катком…
- Инди! - позвал чей-то голос.
Доктор Джонс оглянулся. Он замер. И танк тоже вдруг остановился, успокоившись.
Из люка выглядывал отец.
- Что ты здесь делаешь? - ошалело спросил сын.
- Я хотел увести Маркуса с дороги, - виновато объяснил Генри, - но они забрали нас обоих.
- А что здесь делает Маркус?
- Его заставили быть консультантом, вместо меня. Вывезли из Венеции, вот почему мы не нашли его там. Он ведь очень хороший специалист, Маркус…
- Дети! - закричал Индиана. - Дети вы малые! Ну что вы суетесь-то во все, под ногами путаетесь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185