- Клопик, застынь у стены и ничего не трогай, - предупредил искушенный доктор Джонс.
Мальчик послушно застыл. Более того, он прислонился к стене, нажав спиной на что-то. И подземелье откликнулось, дрогнуло. Какой-то огромный механизм заявил о себе неприятным скрежетом. Пол вдруг наклонился, а вдоль стены появилась щель, из которой потянуло неприятным холодком. Мистер Лопсанг с воплем отпрыгнул на середину камеры, но пол неумолимо продолжал вращательное движение, проворачиваясь вокруг некой оси. Как отдельные кости, так и целые мертвецы покатились и заскользили в разрастающуюся прореху у стены. По звуку было понятно, что падение их заканчивается далеко внизу.
Для пущего драматизма из дырок в потолке посыпались черепа, в свою очередь скрепленные проволокой скелеты, лежащие на полу, оживились и стали подниматься на веревочках, поднимая тучи пыли от своих истлевших лохмотьев.
- Вы же сами велели стоять у стены, значит, я не виноват! - заорал Клопик.
Однако старший товарищ не думал над вопросом "кто виноват?", гораздо больше его интересовало "что делать?".
Пленники уцепились за противоположный вздымающийся край пола, но было ясно, что это средство не спасет от падения в пропасть. Несмотря на нервную обстановку, Индиана попытался расслабиться и узнать у своей памяти, не запечатлела ли она что-нибудь интересное перед входом в камеру смерти. Нет, ничего. Вход не был оформлен - ни дверями, ни замком, ни косяком.
- Клопик, ты не углядел что-нибудь любопытное, когда мы сюда входили?
- Да я под ноги смотрел… Только какой-то каменный цветочек на глаза попался, барельеф со множеством лепестков. На стене, справа от входа.
- Это же лотос, - мигом прикинул археолог, - символ Голоки Вриндаваны, источника творения. А вся наша камера изображает умирающую и воскресающую Вселенную.
Для общения с внешним миром оставалась лишь небольшая щель в задней стене, через которую доктор Джонс и затрубил громовым голосом. Громкому воплю он некогда учился у японских самураев и таежных охотников.
- Лилиан! Давай сюда, у нас неприятности! Светильник не забудь!
- Хорошо, что мы оставили ее в резерве, - отметил Клопик.
И мисс Кэмден услышала призыв тонким слухом женщины. Через минуту послышался ее ответный истошный визг.
- Ой, два мертвых человека! Ты почему не предупредил?
- Лилиан, если ты не поторопишься, здесь появится еще два мертвых человека!
- Как вы мне надоели!
Затем женщина вступила в мир насекомых, которые стали спешно с ней знакомиться.
- Лилиан, ну где ты?
- Пусти меня, Инди, они ползают по мне! Открой дверь! Дура я, нашла кому помогать…
- Справа от входа на стене каменный цветок, покрути его или надави как-нибудь.
Через несколько секунд Лилиан откликнулась.
- Я и покрутила и надавила. Открой сам, Индиана!
- А какого-нибудь выступа или углубления у цветка нет? - почти безнадежным голосом уточнил доктор Джонс.
- Ну, есть. Только в этой нише какая-то гадость. Ползает, копошится. Пока Лилиан бранила профессоров и насекомых, пол пришел уже в вертикальное положение, сделался пятой стеной. Джонс с Клопиком просто висели, уцепившись за ее верхний край.
Мальчик хныкал, мужчина из последних сил подыскивал психологически верные слова.
- Ты можешь, Лили. Это же элементарно. Представь себе, что там копошатся заводные цыплята и зайчики.
Внушение сработало, потому что женщина все-таки просунула руку и нажала на рычаг. После чего коварный пол стал возвращаться в более подходящее для него горизонтальное положение.
Вскоре через открывшийся вход вбежала Лилиан с ревом:
- Снимите это все с меня! - подразумевая, конечно, насекомых, ползающих по ней с ознакомительными целями.
Однако прежде чем доктор Джонс подоспел к мисс Кэмден, она успела наклонится, чтобы стряхнуть с себя страшных и назойливых тварей. При этом надавила симпатичным - особенно в индийском одеянии - задним местом на стену. Причем, на тот самый рычаг, который уже был применен Клопиком несколько жутких минут назад. Мальчонка и сейчас вскинулся:
- Это все она! Она!
Но Индиане было не до оправданий, потому что колесо моментально перекрыло вход. Плита закрывала выход более плавно. Спастись мог лишь тот, кто не страдал сомнениями и всякими рефлексиями, поэтому археолог вытолкнул компаньонов в быстро сужающуюся щель, затем бросился туда же сам.
Назад дороги не было, оставался только путь вдаль. Коридор полого шел вниз, сужался и довольно скоро превратился в пещерный ход. Тоннель несколько раз становился лестницей. Высеченные из камня стены были украшены фресками, пестрящими сценами из индийского пандемониума.
Демоны ракшасы, насылающие бурю, пожирающие плоть и пьющие кровь, рвущие на части разнообразные живые существа, которым и удрать никак. У одного здоровяка-демона было огромное разверстое в районе пупа брюхо, в которое он просто загребал животных, урожай и крестьян.
Демоны преты, дурманящие людей, посылающие пехоту и кавалерию на вечный бой, заставляющие толстяка жрать еще больше, ростовщика повышать ставку кредита, властолюбца резать и отравлять действительных и мнимых соперников, а сладострастника забирать к себе в гарем все, что движется.
Танцует на трупах черная богиня Кали, однако нет радости на ее лице, она питается энергией зла, но не в восторге от происходящего. Это еще не ее. Танец продолжается, где-то появляется маленький и невзрачный Шива, не вечный супруг, а подкаблучник. Танцуют все, действие идет от периферии к центру. Зарядившись энергией разрушения и распада, кружатся развоплощенные души, лишь изредка подкрепляясь свежей кровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185