Дыньки такие.
А вот мозги у лаборантки набекрень; если бы с головой была бы
норма, Нина бы не связалась с доктором Файнбергом.
Если кто не понимает, то эволюционная машина доктора Шмуэля
Файнберга -- это, в сущности, программа такая, киберсистема, в
которой как бы живут и развиваются разные твари. Там и климат
смоделирован, есть и вода, и воздух, и растения -- все, конечно,
электронное.
Программа эта работает параллельно сразу на семи мощных
компьютерах в нашем технопарке. Иногда к этой локальной сети
подсоединяется и пяток сторонних компьютеров через Интернет.
Теперь ясно, почему Файнберг орудует по ночам, когда
все компьютеры свободны, а другие ученые спят и видят сны о
Нобелевских премиях?
Эволюционная машина определяет, какие мутации пригодятся,
а от каких проку не будет, какие направления развития окажутся
для животного мира перспективными, а какие губительными.
И вот док Файнберг мне намедни сказал в столовке, что природа
в последние миллионы лет как будто избегает самых интересных
вариантов. Дескать, много раз на Земле могли образоваться такие
монстры, пожиратели и истребители, что людям -- верная крышка.
Но вопреки всем вероятностям худшего не случилось. По крайней
мере, на суше.
А вот в море случилось. Почему, например, до сих пор нет
разумных существ в море, несмотря на то, что там мозги у многих
тварей -- ого-го-го!? А потому что там бандюги-акулы, которые
сами не слагают поэм и другим не дадут.
Но вот где природа оплошала, там Самуил Моисеевич дорабатывает.
Он мне показывал на компьютерном экране разные интересные
"эволюционные траектории". Вначале, впрочем, не очень это
интересно. Всякие биохимические формулы, колонки цифр,
последовательности генов. Потом наступает очередь костей.
Кости и черепа на экране пляшут сатанинские танцы, соединяются в
скелеты, те плавно обрастают плотью и превращаются в
полноценные образы неведомых животных. Ну, а затем новоявленные
монстры: грифоны, горгульи, церберы давай бегать, прыгать и
даже подвывать через саундбластеры.
Это, доложу я вам, будет похлеще всякого голливудского
ужастика. Какая-нибудь клыкастая харя с большого экрана тебе
улыбнется, считай, настроение на день испорчено.
Не исключал доктор Файнберг, что кто-то намеренно не дает
природе создавать монстров, или же уничтожает их своевременно.
Вот, например, когда-то царил такой серьезный неслучайный зверь,
как змей, он же дракон, которому удалось набедокурить даже в
райском саду. А куда он исчез, если был такой умный?
И с этой забавной чепуховиной носился Моисеич, не расчесав
всклокоченной головы, все свое свободное время. Естественно, этим
же он занимался и в рабочие стулочасы.
А начало такой, с позволения сказать, деятельности было положено
год назад, когда из-за бугра к нам прибыло зарубежное светило --
доктор Шмуэль Файнберг, ведущий специалист "Микрософта". И за
смехотворное для птицы такого полета денежное вознаграждение
("пернатый" наглядно смеялся, глядя на зарплату) стал
консультантом товарищества "Гаврилов и компания". Что товарищи
отмечали при помощи интенсивного пьянства как неслыханную удачу.
Потом уж выяснилось, если доктор Шмуэль Файнберг и работал в
"Микрософте", то не больше трех дней. Явился одесский дружок
Моисеича и проявил кинопленку Файнберговой жизни.
С десяток лет тому назад сильно раздувшийся от идей Самуил
Моисеевич перебрался с мансарды дома номер три, что на Базарной
улице, в академические круги Кембриджа, Гарварда и Иерусалима --
на передовые рубежи науки.
Однако там одесский теоретик не прижился, поскольку не имел
приличного образования и признанных работ, зато имел большие
претензии и громко требовал переключить ведущие лаборатории на
изучение ведомых лишь ему эволюционных сюрпризов.
Также не задержался Файнберг ни в одной из транснациональных
корпораций как человек, мало интересующийся мнением начальства.
В конце концов за бугром он приобрел некоторую, увы, целиком
отрицательную известность, и, оставив жену у одного знакомого
американского ученого, а дочку в израильской армии, повернул
назад.
Через неделю он полностью засветился и на свежем месте работы --
в Гатчине.
Однако бывший таежный охотник Гаврилов из упрямства -- того
самого, с которым подстерегал сохатого -- оставил не признанного
никем ученого у себя.
Правда, Гаврилов попросил Файнберга маячить в рабочее время
перед другими сотрудниками как можно меньше. Естественно, что и
денежное вознаграждение вызывало уже не смех, а огорчение. Но,
судя по плавленным сыркам, которые поглощал вдумчивый Самуил
Моисеевич, многого ему не требовалось.
Наверное, девушка Нина была среди тех редких личностей, на кого
Файнберг производил впечатление крупного специалиста "оттуда", с
которым она рано или поздно отправится "туда". Такая наивность
делала ей честь по нынешним временам. А может ее
гипнотизировали электронные демоны Самуила Моисеевича.
Впрочем, они и на меня производили впечатление.
И по дороге домой, в электричке, в метро, вместо того, чтобы
цеплять взорами девичьи попки, я всматривался в морды алкашей --
не затесался ли среди них эволюционный монстр?
Но дома вылетали из меня, как из распахнувшегося портфеля
"дипломат" все изнурительные мысли, поскольку я сразу бросался к
своему домашнему компьютеру в "Доктора Хантера" сражаться.
Раньше у меня аппаратура похуже была, но когда я добился второго
в целом Питере результата, то фирма-производитель этой
забойной игры прислала мне особый шлем и позиционные перчатки
-- для погружения в ее трехмерную виртуальную реальность!
1 2 3 4 5 6 7 8