А именно туда она и решила отправиться — на Большую Соль.«Там он ни за что меня не найдет», — размышляла девочка, по-прежнему пылая гневом.Выбраться из замка оказалось достаточно просто, даже при том, что Шалун вел себя у нее на руках в полном соответствии со своей кличкой. Она прокралась в тени, у подножия восточной стены, хоронясь за конюшнями, а потом, улучив удобное мгновение, прошмыгнула мимо единственного стражника, маячившего у ворот. Народу на улице было мало, а вечер выдался хотя и теплым, но облачным, так что луна ей не помешала.Итак, Ребекка миновала крепостные стены и сразу же устремилась на юг. Чахлые, наполовину и вовсе не обработанные пахотные земли, простиравшиеся между городом Крайнее Поле и соляными равнинами, представляли собой удобное место для прогулок даже темным безлунным вечером. Какое-то время спустя тишина и одиночество начали, однако, беспокоить Ребекку, и она принялась нежно беседовать с Шалуном, казавшимся во тьме едва заметным пятнышком белого пуха.Ярость и обида в сочетании с чисто детским упрямством заставляли девочку угрюмо идти вперед. Она уже не раз пожалела о том, что не взяла с собой в дорогу кое-какие вещи, но понимала, что ни за что не вернется за чем-либо в замок. Во время поспешных сборов она прихватила с собой лишь теплый шерстяной плащ и немного еды, оставшейся от обеда.— Жаль, что со мной нет Эмер, — шептала она Шалуну, осознавая всю несбыточность и невозможность этого желания.И только глубокой ночью, когда ноги у Ребекки уже начали заплетаться, а глаза слипаться от усталости, она добрела до череды канав и крутых насыпей. Она заставила себя идти и дальше, решив, что уже очутилась на краю соляных равнин, но обнаружила, что взбираться на насыпи становится все трудней, а спускаться с них — все опасней. В конце концов, ей с биком удалось-таки преодолеть последний подъем и спуск — и перед девочкой простерлись внушающие благоговейный ужас соляные равнины. В слабом лунном свете они еле поблескивали; зрелище было нереальным, прекрасным и устрашающим одновременно.— Вот мы и пришли, Шалун, — сказала она своему спутнику. — А завтра мы пересечем соль.К этому времени Ребекка совершенно выбилась из сил. Она практически съехала по склону в оказавшуюся, по счастью, сухой канаву. Голода она не испытывала, но решила покормить Шалуна, после чего завернулась вместе с ним в плащ и задремала беспокойным сном.Проснулась Ребекка на заре, озябшая и испуганная, но все еще преисполненная решимости. «Может, я умру, и тогда он пожалеет», — тоскливо подумала она; тут девочке вспомнилась мать, по которой она отчаянно тосковала, и она поняла, что на отцовское раскаяние рассчитывать особенно не приходится. «Но я не заплачу», — твердо произнесла она вслух.Шалун, соглашаясь с хозяйкой, завилял хвостом, и они выбрались из канавы, в которой провели ночь, на насыпь.При свете дня соляные равнины выглядели не столь таинственными, но столь же огромными. Какое-то время Ребекка смотрела, как сверкают на солнце земли перед ней — сверкают почти нестерпимо, — покрытые сплошным ковром мельчайших кристаллов.Они двинулись дальше, по-прежнему держа путь на юг, прямо в сердце необъятной белой пустыни. Шалуну здесь явно нравилось: он описывал вокруг Ребекки небольшие круги, радостно принюхиваясь ко всему и, то и дело, стрелой выстреливая куда-нибудь в сторону, не столько в погоне за кем-то, сколько из чистого любопытства. Ребекка улыбалась, наблюдая за его играми, но не могла больше скрыть от себя самой того, что изрядно нервничает. Она и не думала, что здесь окажется столько соли: соляные равнины тянулись до самого горизонта на восток, на юг и на запад. Белые кристаллы скрипели у нее под каблуками; более того, они, казалось, сновали по воздуху — и у Ребекки щипало в глазах и в носу.Незадолго до полудня Ребекка поняла, что совершенно выбилась из сил. Ее мучила жажда, ей было жарко. Она решила устроить привал.«Мы уже скоро выберемся на другую сторону, — с надеждой думала она. — Или, по меньшей мере, найдем археологов». Но пока вокруг не было ничего, кроме соли под ногами и неба над головой.Шалун прильнул к ней и потерся об ее ногу. Бик был по-прежнему полон энергии; судя по всему, он чувствовал себя как дома в этом странном краю. Ребекка даже почувствовала легкий укол зависти, но тут она приметила и нечто необычайное.Ее зверек порозовел!Конечно, речь могла идти всего лишь о легчайшем оттенке, но по сравнению с обычной снежной белизной его меха перемена прямо-таки бросалась в глаза, особенно на фоне ослепительно белой соляной равнины.— Что с тобой? Может, ты заболел?Бик в ответ что-то проскулил, но в этих звуках не слышалось никакого уныния, напротив, Шалун явно находился наверху блаженства. Он по-прежнему терся о ногу Ребекки и радостно повизгивал, когда девочка гладила его и почесывала. Это успокоило Ребекку, и усталая девочка ненадолго уснула. Когда же проснулась, глаза у нее долго не хотели открыться, а по рукам и ногам пробежали, чуть ли не судороги.Первое, что бросилось в глаза, когда девочка наконец разлепила их, — еще большее изменение окраски Шалуна. Теперь мех зверька был почти красным, но сам он по-прежнему не испытывал из-за этого ни малейшего беспокойства.Но тут где-то невдалеке раздался явно звериный рык и по спине у Ребекки побежали мурашки. Судя по реву, звери брали девочку в кольцо, а в здешнем призрачном и унылом мире на ум поневоле напрашивалась мысль об опасности. И уже через пару мгновений показались первые охотники — едва различимые на соляном фоне белые тени. Их кровожадные крики насмерть перепугали Ребекку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107