мир ее собственного воображения начал воплощаться наяву. Слова обретали плоть и кровь, Ребекка воочию видела все, что описывала и показывала сказительница. Девушка своими глазами увидела исполинскую черную пирамиду, воздвигнутую королем, чтобы послужить ему гробницей, она наблюдала за трудами и хлопотами ее возведения под надзором злых колдунов, заключивших союз с королем и действовавших с ним заодно. Произносились заклинания и заклятия, в котлах и пробирках варились магические снадобья и эликсиры. Вызывали демонов, с ними заключали союз, скрепляя его кровью.Ребекка присутствовала и при мнимой смерти короля, при том, как его тело поместили в особо подготовленную камеру в самом сердце пирамиды. И она поняла, что он восстанет из мертвых и обретет бессмертие — и его бессмертие обернется невыразимым ужасом для всех людей. Но в последнее мгновение страну спасли трое добрых волшебников, которые ценой собственной жизни и бессчетных жизней жителей столицы ухитрились уничтожить весь отмеченный печатью проклятия город. Дерис и все его обитатели, надгробная пирамида и упокоившийся в ней последний король, все волшебники, как добрые, так и злые, — все они погибли под очистительным потоком хлынувшей с неба соли.Ребекка почувствовала, что задыхается, соль начала засыпать ей глаза, рот и горло, соль сжигала ее легкие. Весь мир стал ослепительно белым. Девушка вскинулась, сопротивляясь, она не сомневалась в том, что ей суждено погибнуть и быть погребенной вместе с обреченным городом.Но она не умерла, до ее сознания откуда-то издалека с трудом пробивалось нечто иное. Голоса, проникнутые тревогой человеческие голоса. «С тобой все в порядке?», «Принесите-ка воды, да поживее!», «Отойдите, дайте ей свободно дышать!» Кто-то принялся растирать ей руки, кто-то другой постучал по спине — и Ребекка раскашлялась и, отчаянно заморгав, увидела вновь возвращающийся, возрождающийся вокруг нее реальный мир.— С тобой все в порядке, Бекки?Голос Эмер звучал взволнованно, это она растирала руки подруги и гладила их.Ребекка кивнула, огляделась по сторонам. Кругом было множество глаз, но лишь во взгляде одной женщины она сумела уловить и понимание, и жалость. Но Эннис сразу же отвела глаза в сторону, на лицо ей легла тень собственной вины и страха. Сказительница стояла как будто надо всеми, бледное привидение на фоне сгустившейся ночной тьмы.— Бекки?..— Со мной все в порядке, — прошептала девушка, не сводя взгляда с Эннис. Потом встала, не замечая устремленных на нее со всех сторон взоров, не видя, что ей протягивают чашку воды. «Выходит, опять, — подумала она. — Как тогда, при музыке. И это несомненное волшебство!»Она шагнула вперед — и люди расступились, уступая ей путь, а на лицах у них по-прежнему читались удивление и тревога. Эннис увидела, что Ребекка приближается к ней, и хотела было уйти, но девушка поспешила и не дала той возможности скрыться.За ними следило множество народу, но никто не понял ни сбивчивых слов Ребекки, ни страха, который явно овладел Эннис.— Ты должна рассказать мне, — потребовала Ребекка. — Ты должна объяснить. Я видела все это… город… соль… я там побывала!А вот теперь сказительница пришла в полный ужас. Она затравленно оглянулась, словно прикидывая, нельзя ли убежать куда-нибудь, и не произнесла ни слова.— Ты превратила все в явь, — продолжила Ребекка. — Я уже бывала там, но во сне… Откуда это все взялось?Эннис молчала, она не могла или не хотела ничего объяснить.— История взяла верх, верно? — простонала Ребекка, отчаяние и гнев смешивались в ее голосе. — Что ты на это скажешь?И только теперь Эннис заговорила.— Значит, ты одна из нас, — прошептала она, побелев от страха.— Что?Сказительница, смутившись, крутила кольцо у себя на пальце.— Ты не могла увидеть… — выдохнула она, но, не договорив до конца, отвернулась от Ребекки и убежала прочь, во тьму.Ребекка рванулась было за ней, но ее удержали. Стремительно развернувшись, она яростно посмотрела на того, кто осмелился ее схватить, и обнаружила, что это укротитель диких лошадей. В борьбе с ним у Ребекки не было никаких шансов, а взор его оставался совершенно бесстрастным. Рядом с ним появилась Алеандра.— Оставь ее, — сказала она Ребекке. — У каждого из нас свои странности. Эннис вот боится незнакомых людей. А когда она к тебе попривыкнет… — Алеандра пожала плечами.— Но это безумно важно! — воскликнула Ребекка.— Сейчас от нее все равно ничего не добьешься, — заметил укротитель. — Каждому из нас приходится расплачиваться за свои таланты, так или этак.Почувствовав, что Ребекка подуспокоилась, он ослабил свою хватку.— Но все это было на самом деле! — Мысленно уже признав собственное поражение, Ребекка сопротивлялась из последних сил. — Как вы этого не понимаете?— Она прекрасная сказительница, — указала Алеандра.— Нет! Тут нечто большее!— Может, твой слух отличается от нашего? — предположил мужчина.«Так что же, я схожу с ума? — подумала Ребекка. — Почему только на меня так подействовал ее рассказ?» На смену гневу мало-помалу пришли уныние и чувство собственного бессилия, она поняла, что смертельно устала. Эмер взяла подругу под руку и повела в фургон.«У каждого из нас свои странности, — с горечью мысленно повторила Ребекка. — Каждому из нас приходится расплачиваться за свои таланты, так или этак».
Пока Ребекка слушала рассказ сказительницы, Фарранд и Крэнн беседовали друг с другом в ее родном доме в Крайнем Поле. Крэнн пребывал в превосходном настроении, легкость одержанной тремя днями раньше победы все еще грела ему душу. Проявив себя страшным и безжалостным карателем, он выплеснул гнев, охвативший его после удачного бегства Ребекки и сейчас его больше волновало не прошлое, а настоящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135