Видимо, писала она далее, миссионер, живший в этом
поселении до нее, читал им рассказ Стоктона, полагая, что им должны
быть по вкусу именно такие истории. А те в свой черед решили, мол, раз
она явилась к ним издалека, значит должна знать, чем там все
кончилось.
Мужчины, как правило, считают, что в дверях должна появиться
девушка; женщины склонны думать, что тигр. Исключением оказался Роберт
Браунинг, который заявил, что "нет ни малейшего сомнения в том, что
такого рода принцесса при такого рода обстоятельствах направит своего
возлюбленного прямо в пасть тигра". И в самом деле, оговорка Фрейда
вряд ли случайна: союз "и" в данной ситуации гораздо уместнее, чем
"или". И в целом, выбор между женщиной и тигром, супружеством и
смертью не всегда воспринимался читателем как именно выбор. Вот что
сочинил на эту тему в 1895 году некто У.С.Хопсон из Сан-Франциско:
Станет жена посылать мне хулы и угрозы,
Злобно ругаясь, как мерзкая ведьма, со мною,
Тут же я вспомню рассказ про женщину с тигром:
Выбрал, сдается, я сразу и то, и другое.
Через несколько лет после смерти Стоктона потрясающим
бестселлером стал роман Элинор Глин "Три недели" (1907 г.). Своим
успехом он в немалой степени был обязан впечатляющей сцене обольщения
на тигровой шкуре:

Поль вошел с террасы, и взору его открылась восхитительная
картина: возле камина, распростершись на полу, лежал его тигр, а на
нем, во всю его длину, раскинулась женщина...
"Нет, не подходите ко мне, Поль... Постойте... Это вы подарили
мне тигра. О, какой это прекрасный подарок! Мой тигр, как это
восхитительно, мой тигр!" - ее тело изогнулось змеиным движением,
выражая огромную радость прикосновения к тигриной шкуре; пальцы ее
ласково теребили полосатый мех там, где он был наиболее густым и
пушистым.
"Какое чудо! О, какое чудо! - шептала она. - Мне знакомы все твои
чувства, все страсти, теперь твоя шкура принадлежит мне, о, как
приятно ощущать ее всей своей кожей!" - тут она вновь затрепетала, как
змея.

Увы, тигровый мех короток и груб, а прикосновение к нему вызывает
зуд. И все же образ слившихся воедино женщины и тигра в романе Глин
великолепен. Книга эта вдохновила сочинителя таких вот анонимных
виршей (они же - мнемоническое правило для усвоения правильного
произношения):
Не хотите ли
С Элинор Глин
Поваляться на шкуре тигра?
Или для утех
Вам иной нужен мех,
Где такие приятны игры?

Т

Тигр, женщина, страсть. В приведенном эпизоде романа Глин
отразились древнейшие воззрения, ибо когда-то слово "тигр" было
женского рода и лишь много позже переменило его на мужской.

В Европе первое письменное сообщение о тиграх появилось в связи с
подарком, преподнесенным еще Селевку 1 (312-280 гг. до н.э.)(Правда,
Александру Македонскому наверняка попадались тигры где-нибудь в
Персии). В латинской поэзии слово tigris - женского рода (его основное
значение - "стрела" - использовалось как сравнение в описаниях быстрых
движений животных или течения реки). В древнеримском искусстве
изображали обычно не тигра, а тигрицу. В паре с ней, как правило, мы
находим льва (вспомним "львицу" Фрейда Иоффи, охранявшую его от
нападения тигра Х.Д.). В повозку Вакха запряжена именно такая пара.
"Со страстью тигра и разумом льва" - так противопоставляет членов этой
пары Китс в поэме "Гиперигон". (Коты сестер Бронте, кстати, носили
клички "Тигр" и "Страж"). Еще в 18 веке существовало поверье, что
поймать тигренка ( а это единственный способ пополнить зверинец) можно
лишь способом, описанным почти 2000 лет назад Клавдианом: тигренка
нужно выкрасть, и, унося его, разбросать за собой осколки зеркала.
Тигрица, обнаружив пропажу, тут же, конечно, бросится в погоню, но
женское тщеславие ее столь велико, что она непременно остановится
перед зеркалом, чтобы полюбоваться своим отражением, и совершенно
забудет про детеныша.
В древнем Китае тигра соотносили с женским началом инь, с
подземным миром и Западом (где солнце опускается под землю). В системе
геомантики фэн-шуй его противоположностью был зеленый дракон, носитель
мужского начала ян. Только позднее, в буддизме, тигр и зеленый дракон
поменялись местами: иероглифом ян стали обозначать мужественное
благородство тигра, тем более что его лоб украшен знаком, в котором
узнается иероглиф ван, что означает "царь". Любопытно и то, что
Вордсворт, описывая Париж, попавший в руки якобинцев ("как дикий лес,
где тигры бродят с ревом"), вполне мог быть обязан свой метафорой
Вергилию, наззвавшему Рим "пустыней, тиграми кишащей", и оба они
бессознательно вторили древнему китайскому образу испорченного,
больного общества: тигр (инь) в бамбуковой роще (ян), т.е. тьма,
внедрившаямя в область света.
Особую роль в Китае играло тигроподобное чудовище дао-дай
("пожиратель"), упоминания о котором относятся еще к эпохе династии
Хань. Изображения дао-дай встречаются, как правило, на предметах
похоронного культа, и порой сама погребальная урна выполнялась в форме
тигра. Этот образ - земля, пожирающая мертвецов и тем самым дающая
пищу живым. Вспомним, что греческое слово "саркофаг" также означает
"пожирать плоть". В доколумбовой Америке, где не водились тигры, точно
такую же роль играл ягуар. Например, в Центральной Америке этот символ
земли противопоставлялся крылатому змею - символу неба. В южной части
материка его изображением часто украшались погребальные урны.
1 2 3 4 5 6