После непродолжительной паузы Приликла сказал:
– Хорошо, друг Гурронсевас, но если вы все-таки случайно что-то проглотите и после этого почувствуете себя неважно, немедленно возвращайтесь на корабль. Будьте как можно более осторожны.
– Благодарю вас, доктор, – отозвался Гурронсевас. – Непременно последую вашему совету.
Только тралтан собрался возобновить разговор с Ремрат, как в наушниках у него зазвучал голос цинрусскийца.
– Вы, вероятно, слишком заняты и не слушали нашей беседы с Таусар, а может быть, вы не до конца поняли то, что вы слышали. На данный момент мы завершили обследование Таусар, получили все данные по физиологии, которые теперь нуждаются в дальнейшей обработке и анализе на борту «Ргабвара». Тогда мы и решим, какие еще данные нам нужны. За время разговора с Таусар мы, увы, получили весьма скудные сведения о социальной структуре вемарского общества. Я чувствую большую неохоту Таусар говорить на эту тему, а дальнейшее ведение беседы с ней стало затруднительно.
В этой связи мне представляется разумным прервать контакт, дабы не было риска нанести Таусар невольную обиду, – продолжал эмпат. – Поскольку вот-вот ожидается прибытие детей, которых воспитатели ведут домой обедать, всем нам можно будет уйти под таким же предлогом. Прошу вас, заканчивайте дегустацию как можно скорее, извинитесь перед работниками кухни и скажите, что вы должны вернуться на корабль вместе с нами. Они поймут, что вам также нужно перекусить. Через несколько минут мы будем проходить мимо входа в кухню, и, пожалуйста, присоединяйтесь к нам.
Гурронсевас держал длинную ложку в нескольких дюймах над поверхностью булькающего варева. Он понимал, что Ремрат может обидеться, слушая непереводимый разговор, в котором сама не участвует. Поменяйся они местами, Гурронсевас бы непременно разозлился. Но говорить одновременно с Приликлой и с Ремрат он не мог.
– Мне трудно уловить ваше эмоциональное излучение на таком расстоянии, – не унимался цинрусскиец, – в особенности потому, что на него накладывается эмоциональное излучение сотрудников кухни. У вас там какие-то проблемы, друг Гурронсевас?
– Нет, доктор, – отозвался диетолог. – Но... насколько вы уверены в том, что вемарцы не опасны?
– Настолько, насколько может быть уверен эмпат в чужих эмоциях, – отвечал Приликла. – Работники кухни излучают любопытство и осторожность, вполне естественные для ситуации, но никакой враждебности. Не будучи телепатом, я не могу сказать точно, о чем они думают, поэтому я все же испытываю некоторые сомнения. А почему вы спрашиваете меня об этом?
Гурронсевас еще не успел подыскать подходящие слова для ответа, а Приликла уже заговорил снова:
– Вы спрашиваете меня об этом потому, что вами владеет сильнейшее профессиональное любопытство и вам бы не хотелось уходить с кухни до тех пор, пока вы его не удовлетворите? Или вы себя удобнее чувствуете в родной стихии, среди коллег, чем на медицинской палубе «Ргабвара» в окружении врачей?
– А вы точно знаете, что вы не телепат? – пошутил Гурронсевас.
– Прошу прощения, друг Гурронсевас, – отозвался Приликла. – У меня и в мыслях не было смущать вас, поскольку ваше смущение и мне неприятно. Вы можете задержаться на кухне, но с вами вместе там останется доктор Данальта как ваш защитник. Нанести боль живому существу он не сумеет, зато сможет принять поистине устрашающий вид, если вам будет грозить опасность. Если что-то случится, отступайте к деревянной наружной стене или к выходу из пещеры, откуда капитан Флетчер сможет притянуть вас к кораблю гравилучом.
Покуда вы удовлетворяете свое кулинарное любопытство, – продолжал эмпат, – попытайтесь время от времени переводить разговор на более общие темы – о социальной и культурной основе вемарского общества, как в настоящем, так и в прошлом. Не делайте этого чересчур откровенно и, как только почувствуете, что та или иная тема болезненна, сразу же уводите разговор в сторону. Может, ваш разговор с Ремрат пройдет более успешно, чем наш – с Таусар.
На ответ времени не тратьте, – закончил свою долгую тираду эмпат. – Я чувствую, что Таусар уже нервничает.
– Простите за долгую паузу, Ремрат, – вернул свое внимание к вемарской поварихе Гурронсевас, – мои друзья – все, за исключением того, которого зовут Данальта, – должны вернуться на корабль, чтобы пообедать там, а я мог бы задержаться. Данальта вскоре присоединится ко мне. Вы найдете его очень интересным. Он – существо, умеющее по желанию принимать самые различные обличья. Я способен обходиться без пищи довольно долго, а Данальта – еще дольше. По размеру он гораздо меньше меня, и он целитель, но не повар. Если вы не будете против, я бы попросил вас разрешить и ему ознакомиться с устройством вашей кухни.
Гурронсевас подозревал, что Ремрат догадывается, что у присутствия Данальты есть и другая причина. Желание выиграть числом было присуще любому разумному народу.
– Если ваш друг не будет нам мешать, пусть приходит, – ответила Ремрат и указала костистым пальцем на ложку, которую Гурронсевас продолжал держать над котлом. – Вы с этим собираетесь что-то делать или как?
Не обращая внимания на насмешку, Гурронсевас запустил ложку в булькающую зеленовато-коричневую массу, слегка помешал ею варево, чтобы понять, какой оно плотности, поднес ложку к дыхательному отверстию, дождался, пока ложка остыла, после чего прикоснулся ею к насыщенной вкусовыми рецепторами внутренней поверхности верхней губы.
– Ну? – нетерпеливо проговорила Ремрат.
Гурронсевасу показалось, что варево приготовлено из трех различных растений, однако они были так старательно перемешаны и переварены, что вкуса каждого растения опытный кулинар не мог выделить, как ни старался, и уж тем более не мог сравнить ощущаемый им вкус со вкусом блюд, которые когда-либо пробовал раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101