– Скорее всего, – согласился Теобальд после недолгого раздумья. – Голова Далихаджара должна была выпивать из любого тела столько соков, что о серьезном могуществе (я, естественно, сравниваю не с обычными людьми и даже не с магами, а с его прежними возможностями) речи идти не может.
– Можем ли мы предположить, что он ничего не знает о законе Брагана?
– Скорее всего. Заметьте, что он вынужден был пользоваться услугами людей, так что ни о существовании закона, ни о двойниках не знал ничего.
– Тогда главное – не терять ни минуты! Он вот-вот узнает или только-только узнал, что мы подозреваем о его существовании. Он не застал нас врасплох, и теперь это может привести к самым непредсказуемым последствиям.
– У нас остается единственная возможность: отправить войска на Бангалорский архипелаг, – сказал князь Даджарра.
– А они успеют? – усомнился Локлан Лэрдский.
– Должны, – неуверенно произнес Аббон Флерийский. – Во всяком случае, пока он будет приходить в себя – а это должно занять довольно много времени, – моих сил, по идее, хватит, чтобы его контролировать.
– И как долго он может возвращаться в прежнюю форму? – спросил Далмеллин.
– Учтите, если он и сделал то, о чем мы подозреваем, это такая опасная операция, что месяц в запасе у нас просто обязан быть. Хотя с Агилольфингами никогда ни в чем нельзя быть уверенными. Это смертельное заблуждение.
– Спасибо, утешил, – буркнул герцог Гуммер, у которого от всех этих тайн голова шла кругом.
– Ну, что же, – сказал Теобальд. – Тогда нам пора расходиться, чтобы немного отдохнуть. Нас ждут большие труды.
– А я обещал Арианне провести с ней целую неделю, – признался император тоскливо.
– Ее величество мудрая женщина и любит вас, – утешил его Далмеллин. – Она наверняка придет к выводу, что лучше подождать еще немного, чем утратить Ваше величество навсегда.
– Надеюсь, – сказал император. – Прощайте, господа. До завтра. Точнее, уже до сегодня!
Было слышно, как он вышел в свою дверь.
– Сивард, – заговорил Аластер внезапно. – Можно задать тебе один личный вопрос?
– Валяй! – великодушно разрешил одноглазый.
– Отчего ты столько времени посвятил изучению драконов? И как вообще подобная идея пришла тебе в голову? Ведь всем известно, что этих существ давным-давно нет на Лунггаре, в их существование верят разве что дети.
– Откровенно говоря, – смущенно сказал Сивард, и Аластер дал бы правую руку на отсечение, что он покраснел при этом, – откровенно говоря, я ужасно хотел отыскать следы последнего дракона Лунггара. Господа! Я искренне прошу вас не разглашать мой маленький секрет – для меня трагедия, что их больше нет на свете. Я всегда мечтал, что однажды мне повезет и я найду его. И хоть краешком глаза гляну, какими же они были на самом деле. Но это просто глупая мечта. Несбыточная и наверняка смешная. Не обращайте внимания на то, что я вам тут наговорил. Простите.
Сивард неловко повернулся, столкнувшись с креслом. Скрипнули двери.
Оставшись наедине с Теобальдом, герцог Дембийский растроганно произнес:
– Никогда не представлял, что этого рыжего пройдоху посещают такие сказочные мечты и такие странные надежды. Как ты думаешь, подобная вера в чудеса должна быть вознаграждена?
Человек в серебряной маске чувствовал себя не самым лучшим образом. Он уже не был Эрлтоном, но еще не стал Далихаджаром, и подобная раздвоенность угнетала его. Конечно, он знал, что так и будет, и заранее готовился к подобному состоянию, но он абсолютно не был готов к тому, что так глупо выдаст себя поспешными действиями. Ненависть к потомкам Брагана заставила его действовать слишком опрометчиво и в тот момент, когда он еще не достиг полноты своего могущества. Ему нужны были силы на восстановление своей сущности – всего несколько дней, – но император мог заподозрить неладное и, скорее всего, уже знает, где искать врага.
Теперь человеку в серебряной маске оставалось одно – отыскать подлинного Ортона Агилольфинга среди его двойников и уничтожить его прежде, чем тот совершит возмездие.
Эрлтон заперся в башне замка и приказал никого не впускать и не беспокоить его в течение суток.
На огромном столе из черного обсидиана он разложил несколько портретов. Было там изображение Сиварда, выполненное не самым хорошим художником и дававшее лишь общее представление; портреты Аббона Флерийского, князя Аббона Даджарра по прозвищу Сгорбленный, Аластера Дембийского и императрицы Арианны.
Верховный магистр уселся в любимое кресло и глубоко задумался. Он должен безошибочно определить, кого следует, а кого не следует беспокоить.
Сперва он разделил портреты на две группы. В первую входили изображения тех людей, о которых его соглядатаи и шпионы собрали исчерпывающие сведения, вторые являлись для него загадками.
Эрлтон назубок знал биографию Сиварда, Аббона Сгорбленного и самой императрицы. Догадывался о том, что происходило в жизни придворного чародея, и совсем не представлял себе, что за человек Аластер Дембийский. Были у него и портреты Далмеллина, Гуммера и Локлана Лэрдского, но их он практически не принимал в расчет. Теобальда Верховный магистр мог увидеть только мысленно, а для его предприятия это не годилось.
Он нетерпеливо барабанил по гладкой поверхности стола тонкими длинными пальцами. Кто? Кто будет первым?
Придворного чародея лучше не задевать, потому что он может почувствовать, что кто-то копается в его мыслях. Это весьма опасно, ибо если Аббон Флерийский по-настоящему опытный и искусный маг, то он не только определит направление, но может и указать на того человека, который пытался проделать с ним подобную вещь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154