– Кто?! – выдохнула Арианна. – Кто умер?
– Я. Точнее, убили моего двойника, но ведь целились-то в меня. А пострадали невинные люди. Представь, еще погиб маркграф Инарский – он видел убийцу, и от него поспешили избавиться. Через день-другой должен приехать его сын. Мальчик едет на свадебные торжества, а получит такой страшный удар – даже не знаю, как ему об этом сказать.
– Как ужасно, – сказала принцесса с непритворной скорбью. – Как ужасно. При дворе Майнингенов умирают часто, и мне это не в диковинку. Но здесь, у тебя, смерть выглядит нелепым и чудовищным недоразумением, особенно такая смерть.
– Главное, – сказал Ортон, – что мне много раз твердили, что это и есть бремя императора. И я честно был готов умереть, если так рассудит судьба. Но как жить, зная, что из-за тебя погибли люди?
– Их готовили к этому, – вздохнула принцесса. – Так же, как и меня. Они знали, на что идут. Не казни себя: считай, что это солдаты, павшие на поле битвы. В сущности, здесь и идет настоящая битва.
– Какая ты мудрая, – восхитился Ортон, пользуясь случаем, чтобы поцеловать ее. – О чем ты думаешь сейчас, милая?
– Завтра свадьба, – сказала принцесса. – Что же нам делать?
– Жениться. Если ты не боишься, конечно.
– Меня всю жизнь готовили к тому, что будет очень страшно, невыносимо страшно. Но мне никто и никогда не говорил, что страх за собственную жизнь – каким бы всепоглощающим он ни был – отступает и уходит прочь, когда начинаешь тревожиться за жизнь существа, гораздо более бесценного для тебя, чем ты сам. Ортон! Что будет с нами? С тобой?
Император подхватил ее на руки и закружил по комнате.
– Не знаю, что со мной будет, но догадываюсь, что уже случилось! Арианна, эти дни я, возможно, буду редко появляться у тебя, возможно, буду невнимателен, но ты перетерпи.
– Я понимаю, – прошептала она. – Бремя? Бремя императора…
– Да. Но ты должна твердо помнить то, что я скажу тебе… – Он осторожно опустил ее на пол, развернув спиной к окну, затем встал на одно колено и произнес торжественно: – Я люблю тебя, Арианна, и прошу, чтобы ты согласилась стать моей женой. Если ты не знаешь, что ответить, то лучше не торопись, потому что для меня бесконечно важно, чтобы ты сказала «да». Подумай, стою ли я твоей любви и привязанности?
И принцесса покачнулась, схватилась рукой за горло, будто ее душили, и разрыдалась так безудержно, так отчаянно, словно ей сообщили самую горестную весть.
– Что? Что? Что с тобой? – спрашивал Ортон, осыпая поцелуями ее руки и мокрое лицо.
– Я счастлива, я так счастлива, – твердила она, не переставая плакать.
Арианна не знала, как объяснить ему – удивительному, ставшему таким родным и близким, – что ее всю жизнь готовили к жизни без любви и нежности, к существованию в качестве живого залога или символа. И она заранее смирилась с этим, нарастив на своей душе что-то вроде ледяного панциря, чтобы ничто не могло ее ранить или причинить боль. А Ортон в несколько дней не только растопил этот лед, но и достучался до ее сердца, и теперь оно нестерпимо болело. Принцессе еще никто не успел рассказать, что любовь – это тяжкий труд, и боль, и мука. И что счастье – это вовсе не абсолютный покой и не постоянная радость. Но она уже догадывалась об этом, прижимаясь к своему жениху.
– Я, я люблю тебя, Ортон? Я люблю… – повторяла она, не веря, не смея поверить в то, что с ней случилось чудо, которое она до сих пор полагала недоступным для себя.
Они просидели около часа в полной темноте, смеясь, шепча всякие глупости и целуясь. Наконец император поднялся:
– Милая, мне жаль, но я должен уйти. Я и так задержался.
– Ты уходишь?! – спросила Арианна, и глаза ее снова наполнились слезами. Но она подумала, что Ортону и без того трудно, и потому мужественно сдержалась.
– Не хочу, но придется. Пора собирать совет и решать что-то с убийствами. Я теперь слишком счастлив, чтобы позволить неведомо кому убить меня.
– Не говори так, – прошептала она истово. – Не смей говорить так. Я только-только встретила тебя… Ты будешь жить, что бы ни произошло, обещаешь?
– Хорошо, – улыбнулся он. – И сегодня я оставлю в предпокое еще несколько охранников. Так мне будет спокойнее. А сейчас ложись спать – завтра тебе нужно рано вставать, и целый день ты проведешь на ногах.
– Ну и пусть, – сказала Арианна. – Когда ты рядом, я не устаю. Ортон, скажи мне одну-единственную вещь: может быть такое, чтобы и завтра со мной будешь не ты, а кто-то другой?
– На церемонии буду я, – ответил император. – А дальше и сам не знаю.
Когда он ушел, Арианна бросилась в кровать и сжала в объятиях пуховую подушку. Ей хотелось с кем-нибудь поделиться своим нежданным счастьем, но тех, кому она доверяла, рядом не было. Разве что Алейя Кадоган… Но будить баронессу среди ночи, чтобы поведать ей банальную историю о двух счастливых влюбленных, это было бы совсем неприлично…
Арианна так и заснула не раздеваясь.
– Император здесь, – раздался в кромешной тьме голос Аластера, герцога Дембийского. – Все ли готовы?
– Да, да, да… – зазвучали разные голоса.
– Нет нужды говорить, зачем мы собрались, – молвил Аластер. – Через несколько часов император женится на принцессе Арианне, и с этого мгновения жизнь его будет подвергаться еще большей опасности, не говоря уже о жизни нашей будущей императрицы. Прошу вас, господа, высказывайте свои предложения, делитесь идеями…
– Почему «еще большей»? – раздался немного растерянный голос Ортона.
– Потому, Ваше величество, что каждый следующий после свадьбы день станет приближать нас к тому счастливому и торжественному моменту, когда мы сможем объявить о рождении наследника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154