Так я простоял минут пять, а затем
отправился к палатке, где снова попытался взглянуть внутрь себя. На этот
раз получилось почти мгновенно.
Но я ничего не чувствовал.
Забравшись в спальный мешок, я понял, что больше не хочу спать. Очень
хотелось поговорить с Райхом или с кем угодно - надо было выразить все, что
я пережил. Человеку свойственно считать свой внутренний мир своей
собственностью. "Могила - славное владенье человека..." - писал
Марвелл[18], и то же самое можно сказать о нашем сознании. В мире реальном
наша свобода ограничена, но в нашем воображении мы можем делать что угодно,
более того - мы можем надежно скрывать свои секреты; мозг - самое укромное
место во вселенной, иногда даже слишком укромное. "Мы все мечтаем о ключе,
когда сидим в своей темнице"[19]. Оттого-то и трудно излечиваются
душевнобольные, что не просто попасть в их темницу.
Я по-прежнему не мог забыть ощущение чего-то чужого внутри себя,
правда, оно уже не казалось столь ужасным. Это все равно как войти в
комнату и, не ожидая там встретить кого-нибудь, обнаружить постороннего
человека; первое, что приходит на ум - это грабитель. Затем эта мысль
уходит прочь. Даже если там и впрямь грабитель, то относиться к нему
начинаешь как к реальности, и первоначальный страх исчезает. Меня больше
беспокоило не это нечто (или некто), а то, что оно находится, так сказать,
в моей голове.
Стоило страху смениться интересом, как меня тут же потянуло в сон.
Последнее, о чем я подумал, была мысль о галлюцинации, вызванной турецким
кофе и сигарой.
Проснувшись в семь утра, я понял, что не был прав по поводу
галлюцинаций: уж больно отчетливо я все помнил. И должен признаться,
происшедшее все больше возбуждало во мне интерес, а не страх. Это нетрудно
понять: повседневная жизнь занимает все наше внимание и удерживает от
"погружения в себя". А моей романтической натуре это претит - я люблю
уходить в себя, хотя из-за повседневных проблем это не просто. И вот теперь
у меня появились тревоги, связанные с чем-то, что внутри меня, и они
напомнили, что мой внутренний мир столь же важен и реален, как и внешний.
За завтраком меня так и подмывало рассказать обо всем Райху, однако
что-то удерживало - должно быть, страх, что тот не поймет меня. Он заметил
мою отстраненность и сказал об этом, я ответил, что сигара Дарги оказалась
для меня слишком крепкой. На этом разговор и закончился.
В то утро я руководил запуском электронного зонда на кургане. Райх ушел
в палатку, где собирался поработать над усовершенствованием двигательной
части зонда - у него была идея установить прибор на воздушную подушку.
Рабочие перетащили зонд к самым нижним воротам, и, когда все было готово, я
уселся, настроил контрольный экран и запустил установку.
В первую же секунду я понял, что напоролся на какой-то предмет. По
экрану пробежала сверху вниз белая полоса: прибор засек какую-то
выпуклость. Я отключил питание - обратная связь усилилась, и по экрану
поползли горизонтальные линии. Отослав техника за Райхом, я продолжал
осторожно прощупывать обнаруженный объект. Теперь было ясно, что он там не
один - и справа и слева от него тоже находились какие-то предметы.
Поскольку это был мой первый опыт работы с зондом, я не совсем
представлял, какого размера моя находка и как глубоко она лежит. Но когда
прибежал Райх и взглянул на индикаторы, он воскликнул:
- Ах, черт возьми, ну ты накрутил!
- Что случилось?
- Должно быть, ты выкрутил ручки управления до отказа и что-то
разъединилось. Получается, что твоя находка лежит на глубине двух миль, а
ее высота - около семидесяти футов![20]
Я с сожалением вылез из кресла. Вечно мне не везет с техникой: новую
машину я разбивал в считанные часы, приборы, не дававшие ни малейшего сбоя,
перегорали, едва я приближался к ним. И теперь, зная, что не сделал ничего
предосудительного, я все же чувствовал вину.
Райх отвинтил кожух и заглянул внутрь. Он сказал, что как будто все в
порядке, но это означает, что придется после обеда проверить всю цепь. Я
начал было извиняться, но он похлопал меня по плечу:
- Не бери в голову. В любом случае мы что-то нашли. Остается только
узнать, далеко ли оно находится.
Мы наскорого съели неплохой обед, правда, без горячего, и Райх бросился
к установке. Я взял надувной матрас и отправился полежать в тени у Львиных
Ворот, чтобы наверстать недоспанные ночью часы. На целых два часа я
безмятежно забылся.
Проснувшись, я увидел перед собой Райха, глядящего в сторону реки. Я
взглянул на часы и поспешно вскочил:
- Что же ты не разбудил меня?
Он задумчиво присел рядом. Я с нетерпением подчиненного спросил:
- Ну что, нашли поломку?
Райх взглянул на меня и не сразу ответил:
- Нет там поломки.
- Уже починили? - не понял я.
- Нет, ее просто не было.
- Уже лучше. А что же тогда случилось?
- Вот это-то и беспокоит меня. С машиной все в порядке.
- Не может быть! В таком случае, ты знаешь, где лежит та штука?
- Да - на той глубине, какую показал индикатор - две мили.
Я едва сдержал изумление - ну и дела!
- Две мили, - сказал я, - это глубже, чем основание холмов, то есть...
нам придется копать до самых археозойских камней.
- А может, и нет, но я склонен с тобой согласиться.
- А коли мы не ошиблись с глубиной, значит, и с размерами этих камней
не ошиблись - семьдесят футов высотой. Вот это булыжнички! Даже блоки в
египетских пирамидах меньше размером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12