Из всего сказанного у нее в мозгу засело только одно: "Когда я в пос-
ледний раз навещал родителей".
- Вы... вы ездили домой к родителям? - в смятении спросила она, не
понимая, как это раньше не пришло ей в голову.
- Естественно. Я должен был повидать отца перед операцией и хоть нем-
ного поддержать мать. Где, черт возьми, по-вашему, я еще мог быть? Я не
мог взять вас с собой, вы же не вполне оправились от гриппа!
Она отвернулась, прикусив губу и вновь перебирая в памяти все свои
мучительные, полные глубокой обиды мысли. Почти целую неделю он ночевал
на ее неудобной кушетке, заботился о ней, а на выходные уехал повидать
родителей. А что же она? Она злилась, что он куда-то запропастился. Сно-
ва, как бывало уже не раз, заняла боевые позиции, и все потому, что хо-
тела видеть его рядом с собой. Кэсси сидела, не говоря ни слова, погло-
щенная своими невеселыми раздумьями. Она, значит, действительно хочет,
чтобы он всегда был рядом! И нападает на него каждый раз, когда чувству-
ет боль, а эта боль возникает, когда он оставляет ее одну.
В один прекрасный день срок их соглашения истечет, заговор перестанет
существовать, и Джордан при первой же возможности вернется к тому, что
больше всего привлекало его в этой жизни. Какой прок желать, чтобы он
всегда оставался рядом, если вся их так называемая близость не более чем
иллюзия, нереальная и щемящая, как и само Рождество!
- Хотите еще что-нибудь сказать? - нетерпеливо спросил Джордан, под-
нимаясь со стула и собирая коробки с покупками. Кэсси молча покачала го-
ловой. - Как я понимаю, очередной кризис позади? - проворчал он. - В та-
ком случае, может, возьмемся за дело?
В полном смятении она присоединилась к Джордану. До чего же трудно
разобраться в собственных чувствах! У нее и в мыслях не было испытывать
вообще какие-либо чувства к этому человеку, а они возникли, и Кэсси не
знала, как быть. Она принялась развешивать серебряную канитель. Джордан
с любопытством наблюдал за ней.
- Может, все-таки продумаем план вечеринки?
- Сегодня мы просто не успеем сделать и то и другое, - быстро сказала
она. - Я без труда набросаю план, если вы дадите мне основную идею. Об-
думаю все дома или даже во время перерыва на работе. Никаких проблем.
- Ах, ну да! - протянул он. - Я и забыл, что вы окончили школу в
Швейцарии. В ваших силах придать всему действу некую европейскую утон-
ченность, а мне останется пожинать лавры! Займитесь нижними ветками, -
скомандовал он. - Я возьму стремянку и развешу игрушки наверху.
Кэсси была рада, что он вышел из комнаты. По крайней мере есть мину-
та-другая, чтобы собраться с мыслями, однако еще до того, как он вернул-
ся, она решила ни о чем не думать. У нее просто не было сил на откровен-
ность с собой.
- Прелестная комната, - заметила она, когда Джордан вернулся в гости-
ную и поставил стремянку возле елки.
- Я уж и не надеялся услышать это от вас, - улыбнулся он. - Каждая
вторая из женщин, которые здесь бывают, в восторге от нее!
На долю секунды Кэсси замерла как громом пораженная. У нее даже мысли
не мелькало, что у Джордана могут быть другие женщины, и эти слова отоз-
вались в ней почти осязаемой болью. Хотя почему бы и нет? Он красив,
обаятелен, умен. И был он сейчас с ней, а не с другой потому, что, как
он говорил, она нравится его отцу больше всех остальных. Это некоторым
образом подчеркивало кратковременность их отношений, и Кэсси погрузилась
в молчание. Джордан никогда и ни при каких обстоятельствах не захотел бы
связывать себя надолго ни с одной женщиной. Она не могла себе предста-
вить, чтобы Джордан, оказавшись в какойлибо смертельно опасной ситуации,
мог начисто забыть об оставленной дома "милой женушке". Его жизнь круто
изменилась, когда отец отошел от дел и заболел, но ведь это не навсегда.
Он наверняка постоянно твердит себе это.
- Великолепно! - Джордан спустился со стремянки и отступил назад,
чтобы полюбоваться елкой. - Я сварю кофе, а потом мы в торжественной
обстановке зажжем рождественские огни!
- Есть еще вот это, - сказала ему Кэсси. - Я... мы купили ее, чтобы
украсить верхушку елки.
Она протянула ему пятиконечную звезду, он кивнул.
- О'кей. Я водружу ее на самый верх перед тем, как зажечь огни. Но
сначала кофе.
Когда он ушел, Кэсси со всех сторон осмотрела елку. Да, просто чудо!
И как украшает эту теплую просторную гостиную с толстым бежевым ковром
на полу и тяжелыми занавесями на окнах, защищающими от зимнего холода.
Ей не хотелось уходить отсюда. Она бы с удовольствием переночевала тут
на кушетке, кушетке Джордана. Кэсси вздохнула, прекрасно понимая, что с
ней происходит, и вместе с тем не желая признаться себе в этом. А не
водрузить ли пока звезду на верхушку елки? Она без труда дотянется с
верхней ступеньки...
Кэсси взобралась на стремянку и стала укреплять звезду, но ей мешали
обвившиеся вокруг ветки провода. Она было потянулась освободить звезду,
и тут в комнату вошел Джордан.
- Кэсси! - Он быстро поставил чашки с кофе и бросился к ней.
До сих пор все было хорошо, но, услышав его громкий вскрик, Кэсси по-
теряла равновесие, тщетно попыталась поскорее спуститься вниз, пока шат-
кая стремянка не рухнула на пол, и почувствовала, что неудержимо падает.
Джордан успел подхватить ее, но не устоял на ногах, и оба они грохнулись
на пол. Он только успел локтем прикрыть ее голову, когда лестница с глу-
хим стуком упала на ковер.
- О Боже! - Лежа на полу, Кэсси посмотрела вверх - отсюда елка выгля-
дела совсем иначе, но тоже очень красиво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59