Вся история с Николь была отвратительна, но то, что происходило сейчас, – еще хуже. Это не укладывалось в голове. Казалось, все на свете потеряло смысл – действительно можно было сойти с ума. Если Блэйк все отрицает – и нападение в лаборатории, и разговоры насчет вампиров, и произошедшее с Джонни, – значит, он сам рехнулся. Или… Мир рушился. В нем не оставалось ни причин, ни смысла – ничего. Не оставалось ничего…
– Спасибо за помощь, доктор.
– Не стоит. Всегда рад. – Блэйк улыбнулся детективу своей самой доверительной, самой респектабельной улыбкой.
– Сожалею, что вам пришлось через это пройти. Но при виде полиции большинство подобных парней впадает в панику и несет всякую чушь – лишь бы выкрутиться.
– Боюсь, что вы правы, – степенно согласился Блэйк.
– Ну, доктор, тогда спокойной ночи. Впрочем, может, вас подвезти?
– Нет, спасибо. Мне недалеко.
Блзйк не торопясь шел по тротуару, испытывая необычайное удовлетворение. Улицы были тихи и пустынны, ночной воздух радовал прохладой. Блэйк довольно усмехнулся. Действительно, все устроилось наилучшим образом. Жаль, что нельзя ни с кем поделиться своим счастьем.
– Этот город слишком мал для двух врачей, – громко произнес он, за неимением собеседника разговаривая сам с собой. – И, – добавил он весело, – для двух вампиров.
Завернув за угол, он ощутил приступ знакомого голода и каждой клеточкой своего существа понял, что пора. Что сейчас он взмоет ввысь и полетит в темноте над городом, в поисках очередной жертвы. Жертвы этой ночи.
Глава 11
С карты Таро улыбалось толстое, благодушно-самодовольное лицо Купидона.
– Николь, – с отчаянием произнес Боб Кэрролл.
Пожелтевший ноготь доктора Шрека постучал по чемоданчику.
– Вы знаете кого-нибудь с таким именем?
– Мы познакомились на континенте. Я даже думал… думал о… – Боб с некоторым вызовом оглядел попутчиков и перевел взгляд на Шрека. – Покажите последнюю карту.
Тот повиновался. Пятая карта ни для кого не стала сюрпризом – судьба с завидной настойчивостью следовала одному и тому же образцу. Безжалостный Жнец. Это опять был Безжалостный Жнец.
Шрек начал медленно складывать карты. Он неторопливо собирал их, подравнивал и все время сдержанно улыбался. Остальные, как зачарованные, наблюдали за ним, не в силах отвести глаз. Так продолжалось несколько минут. Наконец, будто очнувшись, Боб Кэрролл сердито спросил:
– Что это значит?
– Нас здесь пятеро, – сказал Джим Даусон, – и ни у кого из нас нет будущего.
– А как насчет него? – Бифф Бейли ткнул пальцем в доктора Шрека.
Безуспешно пытаясь обрести прежнюю самоуверенность, Фрэнклин Марш с готовностью подхватил:
– Да, как насчет вас, доктор? Насчет вашего будущего?
Тот молча воззрился на него. Теперь в докторе Шреке чувствовалась какая-то необычная сила, и она все прибывала. Он больше не был обтрепанным стариком, с робкой улыбкой вошедшим в купе на станции. Теперь он властвовал над всеми ними. Скрытая мощь, которая до сих пор прорывалась лишь в редкие моменты, стала явной – и подавляла, обезоруживала.
В ответ на вызов Марша доктор, не произнося ни слова, трижды постучал по колоде, перетасовал ее и выложил перед собой четыре карты. Даже не посмотрев, что же ему выпало, Шрек перевернул пятую.
Уже знакомую. Это снова был Безжалостный Жнец.
– Нас как будто специально собрали здесь, – вновь произнес Джим Даусон, – здесь, в этом купе, – людей без будущего.
Задиристый, возбужденный голос Биффа Бейли превратился в пронзительный визг:
– Этот поезд! ..
– Несется прямиком к крушению, – закончил за него Билл Роджерс.
Даусон вскочил на ноги. Фрэнклин Марш едва успел схватить его:
– Что вы собираетесь делать?
– Сорвать стоп-кран!
– Глупец! Ведь именно это может послужить причиной аварии!
Даусон медленно опустился на место.
До них постепенно доходило, что предостережение Марша может относиться буквально ко всему. Что бы они ни сделали, как бы они ни поступили – любое действие способно было вызвать катастрофу. Открыть окно или оставить закрытым – любое решение могло принести смерть.
Как, впрочем, и любая случайность, совершенно от них не зависящая. Мальчик, заигравшийся на железнодорожном переезде, диспетчер, уснувший на дежурстве, рухнувшее на рельсы дерево или автомобиль, мчащийся прямиком на опущенный шлагбаум…
Из-за того, что некий Джон Джоунс, не услышав нынешним утром будильника, пропустил свой обычный поезд на Лондон и, приняв любезное предложение соседа подвезти его, не привыкший к быстрой езде, вскрикнул в самый неподходящий момент, автомобиль мог вильнуть на железнодорожном мосту, врубиться в ограждение и упасть на рельсы…
А проспать Джон Джоунс мог всего-навсего из-за того, что накануне поздно лег, поссорившись с женой, которую кто-то провожал с вечеринки…
Авария могла произойти потому, что кто-то нажал на кнопку связи с машинистом.
Или потому, что кому-то не удалось ее нажать.
– Но ведь мы не можем просто так сидеть и ждать! – закричал Билл Роджерс.
Фрэнклин Марш в истерической ярости повернулся к доктору Шреку:
– Чего вы добиваетесь? Зачем вы это сделали? Что вам нужно? КТО вы, в конце концов?!
– Вы еще не догадались? – невозмутимо спросил доктор Шрек.
Поезд нырнул в тоннель. Их поглотила тьма. Не в силах вынести гнетущую черноту, они зажмурились. Вагон с грохотом подбрасывало на стыках, и когда впереди забрезжил свет, в темноте бледными пятнами замаячили лица пассажиров и контуры, постепенно обретающие материальность.
Контуры пяти человек. Только пяти.
Поезд со свистом вырвался на открытое пространство, и они увидели, что место Шрека пустует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46