Виртуальный шлем на голове, проецирующий изображение прямо на зрительные центры мозга, был гораздо легче, чем аналогичный военный прибор, к которому еще и приходилось подключать микрофон с наушниками. Мартинес заметил и другие отличия: глубина изображения оказалась чуть меньше - возможно, потому, что гражданское снаряжение не требовало особой точности.
Звезды были разбросаны по полночному фону, словно горсть бриллиантов - молчаливые, неподвижные и величественные. Под этими звездами Мартинес провел полжизни, и его разум машинально искал успокоения в знакомых созвездиях, застывших на привычных местах. Солнце Ларедо - вон та далекая звезда - сияло теперь ничуть не ярче других крупных звезд. Компьютерная программа автоматически затушевывала сверкающий след «Кайенты», чтобы звезды не терялись на его фоне. Благодаря этому часть экрана занимал дрожащий, тревожно-черный шлейф - путь абсолютной тьмы, которая, казалось, гналась за кораблем.
Мартинес с Терцей находились в благоухающей тонкими ароматами гостиной, являвшейся средоточием общественной жизни на «Кай-енте», и в двадцати днях пути от Ларедо. Шон-дан, астроном из Императорского университета Зарафан, оказавшаяся на борту по приглашению Марселлы, собиралась показать им, почему обсерваторию построили именно на орбите Ши и почему она сама тратит целые месяцы на то, чтобы сюда добраться.
- Осталось десять секунд, - сказала Шон-дан. - Восемь. Пять.
«Кайента» летела слишком быстро, чтобы пассажиры успели заметить туннельную станцию, мимо которой пронесся корабль, или сам туннель - перевернутую звездную чашу, к которой, собственно, они и стремились все эти двадцать дней. Переход произошел мгновенно, и в ту же секунду звездное небо изменилось.
В мозгу Мартинеса внезапно вспыхнула огромная, роскошная звездная сфера, занявшая по меньшей мере треть неба. Звезды здесь теснились так близко друг к другу, что космос казался таким же плотным, как морской берег, усыпанный сверкающими песчинками. У Мартинеса вырвался восхищенный вздох, и в ту же секунду он услышал, как ахнула Терца. Чем пристальнее он всматривался, тем больше звезд видел. Внутри сферы виднелись смутные облака и скопления, состоящие из еще большего множества бриллиантов. Впрочем, Мартинес не знал наверняка, существуют ли эти облака на самом деле. Возможно, это его собственный разум путем поиска знакомых форм пытался навести в этом огромном сияющем хаосе подобие порядка - точно так же, как прежде он искал очертания знакомых созвездий в небе над Ларедо.
Вглядываться в этот исполинский звездный шар было все равно что погружаться в морскую бездну - мимо сложных, причудливых рифов, которые при ближайшем рассмотрении, оказывается, состоят из миллионов коралловых колоний, а те, если присмотреться, составлены из малюсеньких известняковых раковин, и в каждой такой раковине - крошечная крупица жизни. Подобная бесконечная регрессия ошеломляла.
- Теперь вы понимаете, почему мы построили обсерваторию именно здесь. - В голосе Шон-дан, вплывающем в сознание Мартинеса, слышался сдержанный триумф. - Из всех туннелей империи лишь этот ведет в систему, расположенную максимально близко к центру галактики. Для нас это прекрасная возможность изучить строение галактического ядра. Отсюда мы можем наблюдать, как огромная масса черной дыры в центре галактики влияет на близлежащие звезды.
Усилием воли Мартинес переключил внимание с сияющей сферы на остальную звездную оболочку, окружавшую «Кайенту». По сравнению с небом Ларедо местный космос, казалось, буквально кишел звездами. Полоса молочного цвета отмечала диск галактики, спиралью уходящий в бескрайнюю пустоту. Система Ши действительно находилась в галактическом ядре, хотя и на его периферии, и звезды со всех сторон казались близкими и яркими. Солнце Ши по имени Шима излучало теплый желтый свет, однако другие ближайшие звезды ничуть не меркли перед его сиянием.
- Звезды здесь очень плотные, - продолжала Шон-дан, - хотя и не настолько, как там, дальше. В системе Ши семь звезд - или восемь, точно пока неизвестно - и у всех очень сложные орбиты.
- А кто-нибудь знает, в какой галактике мы находимся? - поинтересовалась Терца.
- К сожалению, нет. Мы пытаемся обнаружить цефеиды и другие ориентиры, которые могли бы навести нас на след, но пока информации слишком мало. Так что мы можем быть сейчас где угодно во вселенной, в миллиардах световых лет от пункта отправления.
Мартинес услышал приближающиеся шаги, а затем и голос лорда Па.
- Любуетесь на звезды? - заметил тот скептически. - Ну-ну. Помяните мое слово, скоро вы не будете знать, куда от них деваться. Из-за этого проклятого галактического ядра и других шести звезд на Ши не бывает настоящей ночи. Чтобы люди могли хоть немного отдохнуть, нам пришлось ставить в спальнях поляризующие окна. Нет, лично я больше не смотрю на небо. Центр галактики - довольно скверное местечко, и чем меньше имеешь с ним дела, тем лучше.
- Это правда, милорд, звезды здесь расположены довольно близко друг к другу. - Даже почтение, которое Шон-дан испытывала к состоятельному пэру, не могло полностью скрыть ее несогласие. Было ясно, что она еще очень не скоро устанет от этого зрелища.
- Я просто зашел посидеть и сыграть партию в цинхал, - заявил лорд Па. - Не обращайте на меня внимания.
Мартинес вернулся к созерцанию громадного, сияющего галактического ядра, в то время как лорд Па прошаркал к столу и пробормотал распоряжение подготовить игру.
- До сих пор вы могли наблюдать эту картину лишь в видимом спектре, - продолжила лекцию Шон-дан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37