- В любом случае на нашей территории ей
делать нечего. Самое главное, конечно, не дать ей уйти. Слишком много
интересного. Не говоря уже о ней самой, этот эффект экрана может оказаться
очень полезным. Я бы посоветовал сделать все возможное, чтобы до нее
добраться, желательно, конечно, не повредив, но если необходимо, то...
Затем последовала серьезная дискуссия, но я помню лишь, что было
решено для наблюдения каждый час пускать осветительные ракеты, а утром -
попытаться сделать с вертолета более информативные фотографии. На этом все
и закончилось.
Я не мог понять, какое отношение имею ко всему этому я и какое
отношение к этому имеет Бернард, поскольку за все время совещания он не
сказал ни слова. На обратном пути я спросил:
- Могу я поинтересоваться, что тебя связывает с этим делом?
- Можешь. Профессиональный интерес.
- Ферма? - предположил я.
- Да. Нас очень интересует все необычное, что происходит в ее
окрестностях. А сейчас происходит нечто весьма необычное, согласен?
Как я уже успел догадаться, "нас" означало либо военную разведку в
целом, либо отдел, в котором он работал.
- Я думал, что для таких вещей у вас есть специальные подразделения.
- Есть разные точки зрения, - туманно ответил он и сменил тему.
Нам удалось снять для Бернарда комнату в "Орле", и мы пообедали
втроем. Я надеялся, что после обеда он выполнит свое обещание "объяснить
позже", но, хотя мы говорили о самых разных вещах, в том числе и о
Мидвиче, Бернард явно избегал каких-либо упоминаний о своем
профессиональном к нему интересе. Но все равно, вечер получился
прекрасным, и я удивлялся, как мог забыть старого друга.
Дважды за вечер я звонил в полицию Трейна, узнать, не изменилось ли
что-нибудь в Мидвиче, и оба раза мне отвечали, что изменений почти нет.
После второго звонка мы решили, что дальше ждать не имеет смысла и, допив
последний бокал, разошлись.
- Приятный человек, - сказала Джанет, когда я закрыл дверь нашей
комнаты. - Я боялась, что это окажется одна из тех встреч старых бойцов,
которые так утомительны для жен, но все оказалось совсем по-другому. Где
вы были днем?
- Сам удивляюсь, зачем я ему понадобился, - признался я. - Вероятно,
у него были какие-то планы, но он стал более скрытным.
- Действительно, странно, - сказала Джанет, словно только что
осознала происшедшее. - Он что, вообще ничего не сказал о том, что это?
- Ни он, ни остальные, - заверил я ее. - Единственное, что им
известно - это то, что могли сказать им мы: оно действует неожиданно и
никаких последствий не остается.
- Ну, хоть это обнадеживает. Будем надеяться, что в поселке никто не
пострадал больше, чем мы, - сказала она.

Утром 28-го, когда мы еще спали, офицер метеослужбы сообщил, что
туман над Мидвичем рассеивается и экипаж из двух человек поднялся на борт
вертолета. Им подали клетку с парой хомячков, и вертолет с шумом взмыл в
воздух.
- Они полагают, - сказал пилот, - что на шести тысячах вполне
безопасно, так что, на всякий случай, начнем на семи. Если все будет в
порядке, начнем потихоньку снижаться.
Наблюдатель установил свои приборы и занялся игрой с хомячками, пока
пилот не сказал:
- Порядок. Теперь опускай их, сделаем отметку на семи тысячах.
Клетка пошла вниз, и наблюдатель отмотал около трехсот футов троса.
Вертолет сделал круг и пилот сообщил земле, что собирается пролететь над
Мидвичем. Наблюдатель лег на пол, следя в бинокль за хомяками.
Хомячки чувствовали себя прекрасно и безостановочно бегали по клетке.
Он на мгновение перевел бинокль на лежащий внизу поселок.
- Эй, шкипер, - позвал он.
- Что?
- Та штука, которую мы собирались фотографировать, у монастыря...
- Ну так что с ней?
- Или это был мираж, или она улетела, - сказал наблюдатель.

6. МИДВИЧ ВОССТАЕТ ОТО СНА
Почти в то же самое время, когда наблюдатель сделал свое открытие,
полицейский пост на дороге из Стоуча в Мидвич проводил обычную проверку.
Стоявший на посту сержант бросил кусок сахара через белую линию,
проведенную поперек дороги, и стал наблюдать за собакой, которая тут же
кинулась за сахаром, схватила его и моментально сгрызла.
Несколько мгновений сержант внимательно смотрел на нее, потом подошел
к линии и, поколебавшись, перешагнул. Ничего не случилось. С растущей
уверенностью он сделал еще пару шагов. Несколько ворон с карканьем
пролетели над его головой. Он проводил их взглядом - птицы полетели к
Мидвичу.
- Эй, Связь, - позвал он. - Сообщи на КП в Оппли, что зараженная зона
уменьшилась в размере и, кажется, совсем исчезает. После следующих
проверок дадим подтверждение.

Несколькими минутами раньше в поместье Кайл Гордон Зеллаби с трудом
пошевелился и застонал. Вскоре он осознал, что лежит на полу и что в
комнате, где только что было светло и тепло - может быть, даже чересчур
тепло - теперь темно и очень холодно.
Он поежился и подумал, что никогда в жизни так не замерзал. Холод,
казалось, пронизывал его до костей. В темноте зашевелился еще кто-то.
Послышался слабый голос Феррелин:
- Что случилось? Папа?.. Антея?.. Где вы?
Зеллаби пошевелил непослушной и ноющей челюстью и сказал:
- Я здесь... почти замерз. Антея, дорогая, где ты?
- Тут, Гордон, - произнес неуверенный голос совсем рядом.
В комнате раздались шаги.
- О Господи, я вся окаменела! - пожаловался голос Феррелин. - О-о-о!
Ноги как будто вообще не мои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72