- Извините, во всяком случае не сейчас.
Мистер Кримм выглядел разочарованным.
- Я так и думал. Жаль. Мне редко приходилось сталкиваться с такими
интересными службами, как Акушерский отдел военной разведки.
Через несколько минут Бернард встал. Пожимая протянутую руку, мистер
Кримм задумчиво на него посмотрел.
- Не будет ли больше пользы, - предложил он, - если я стану работать
не в одиночку, а в сотрудничестве, скажем, с мистером и миссис Гейфорд?
- О, - сказал Бернард, - значит, вы догадались? А кто-нибудь еще?
- Вряд ли. Я лишь десять минут назад сообразил, кто бы это мог быть.
- Что ж, думаю, на этом пока и закончим. А теперь езжайте и
обязательно встретьтесь с Гейфордами. Чем полнее будет картина, тем лучше.
Мистер Кримм не терял времени даром. В тот же вечер по пути из
Лондона он позвонил нам, и вместе с Джанет мы обсудили, каким образом
включить Ферму, и особенно шесть тамошних проблем, в круг жизни поселка.

Жизнь в Мидвиче текла довольно гладко, но немного позже одно из
подводных течений вырвалось на поверхность и взбудоражило всех.
После заседания комитета, которое сорвалось из-за миссис Либоди, она
фактически прекратила участвовать в его работе, впрочем, это и
неудивительно. Когда же через несколько дней она появилась снова,
казалось, что душевное равновесие к ней вернулось, и она решила забыть о
случившемся, как просто о неприятном инциденте.
Но однажды, в начале марта, викарий церкви Святой Марии в Трейне и
его жена привезли миссис Либоди домой на своей машине.
- Очень неприятная история, мне очень жаль, - сказал викарий из
Трейна, когда обе женщины поднялись наверх, а мистер Либоди позвонил
доктору. - Такое несчастье для всех нас.
- Я не вполне понимаю, что, собственно, случилось, - признался мистер
Либоди.
- Ее заметила моя жена. Она как раз делала покупки на рынке в Трейне,
когда увидела миссис Либоди. Ей стоило немалого труда увести ее, но в
конце концов она привела ее к нам, дала чаю и позвонила мне. Мы решили,
что лучше всего - сразу же отвезти ее домой.
- Очень вам за это признателен, - сказал Хьюберт Либоди. - Но я все
еще не понимаю. Я ведь знаю, что она собиралась в Трейн. И вполне
естественно, что она пошла на рынок?
- Да, да, конечно. Суть только в том, что она там делала. Когда моя
жена ее заметила, миссис Либоди стояла на перевернутом ящике и говорила -
можно сказать, проповедовала. Жена говорит, что вокруг уже собралась
небольшая толпа, причем не вполне приличного вида. Тем не менее миссис
Либоди упорно отказывалась уходить. К счастью, моя жена умеет уговаривать.
- Это было весьма любезно со стороны вашей жены. Положение создалось
затруднительное и неприятное, и мы тем более в долгу перед ней, - сказал
преподобный Хьюберт.
- Конечно, она действовала исключительно ради миссис Либоди, -
заверил его викарий из Трейна.
После некоторой паузы мистер Либоди, поколебавшись, спросил:
- Вы говорите, она произносила проповедь. Не можете ли вы сказать, на
какую... э... тему?
- Ну, видите ли, тема была несколько фантастическая, - уклончиво
сказал викарий из Трейна.
- Но, полагаю, я должен это знать. Доктор об этом наверняка спросит.
Его собеседник поколебался, но уступил.
- Насколько я понял, это был призыв к покаянию; вы, наверное, с
подобным уже встречались - когда некто объявляет о наступлении Судного
дня. По словам миссис Либоди, жители Трейна должны покаяться, и в страхе
перед бедствиями, муками и адским пламенем должны молить о прощении.
Довольно сектантские призывы, я бы сказал. Как-то, знаете ли, мрачно. И,
кроме того, они должны избегать любых контактов с жителями Мидвича,
которые уже страдают от Божьего недовольства. Если жители Трейна не
одумаются и не встанут на путь истинный, неотвратимая кара настигнет и их.
- О, - еле сдерживаясь, проговорил мистер Либоди. - Она не сказала, в
чем выражаются наши страдания?
- Кара Божья, - сказал викарий из Трейна. - Точнее говоря, наказание
в виде... э... детей. Это, конечно, вызвало скабрезные шутки и
сквернословие... Прискорбное зрелище. Конечно, как только моя жена
обратила внимание на... э... состояние миссис Либоди, дело стало понятнее,
хотя и не менее угнетающим. Я... а, вот и доктор Уиллерс. - Он с
облегчением замолчал.
Неделю спустя, средь бела дня, миссис Либоди заняла позицию на нижней
ступеньке памятника жертвам войны и приготовилась к выступлению. По этому
случаю она оделась в мешковину, ноги ее были босы, а волосы посыпаны
пеплом. К счастью, народу в это время было немного, и миссис Брант отвела
ее домой, прежде чем она успела всерьез начать свою проповедь. Уже через
час по всему поселку шли пересуды, но сама речь так и осталась
непроизнесенной.
Мидвич ничуть не встревожился, и, когда вскоре последовала новость,
что доктор Уиллерс рекомендовал миссис Либоди отдохнуть в частной
лечебнице, это восприняли скорее с жалостью, чем с удивлением.

Примерно в середине марта Алан и Феррелин впервые после свадьбы
приехали в Мидвич. Пока Феррелин, ожидая увольнения Алана из армии, жила в
маленьком шотландском городке среди незнакомых людей, Антея не хотела
беспокоить ее, рассказывая в письме о положении дел; теперь же сделать это
было необходимо.
По мере того, как Антея обрисовывала ситуацию в Мидвиче, выражение
лица Алана становилось все более озабоченным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72