..
Но никаких зловещих предзнаменований не было. Поздние овощи уродились
такими же нормальными, как и ранние злаки. Погода тоже стояла отменная, и
люди перестали провожать настороженными взглядами инспектора, который
теперь не ходил, повсюду высматривая отклонения, а мирно дремал на крыльце
своего дома.
Для нас все было так же спокойно и безмятежно, если бы не Петра.
Однажды в июне, жарким, погожим днем, вдохновившим ее на очередные
проказы, она ухитрилась сделать сразу две вещи, которые ей строго-настрого
запрещались. Во-первых, она одна выехала на своем маленьком пони за
пределы нашей фермы. Во-вторых, ей и этого показалось мало, и она
поскакала не по равнине, а в самую чащу леса.
Леса вокруг Вакнука, как я уже говорил, были в общем-то не такие уж
страшные. Но осторожность, как известно, еще никому не вредила. Дикие коты
редко напали на человека, но все равно ходить в лес без оружия мы
остерегались. Можно было наткнуться и на более крупного зверя, забредшего
сюда из Джунглей.
Петрин зов возник так же неожиданно и с той же страшной силой, как и
в прежний раз. Правда, сейчас в нем не было такого панического ужаса, как
прошлым летом, но тревога и отчаяние, возникшие от крика Петры, были очень
болезненны. Петра явно не контролировала себя, вообще не отдавала себе
отчета в том, что делает. Она просто _п_о_с_ы_л_а_л_а_ сгусток эмоций, и
эти эмоции охватывали всех, кто был способен ее сигнал воспринять.
Я попытался связаться с остальными и сказать, что уже бегу на помощь,
но не смог пробиться даже к Розалинде. Мои сигналы не пропускала какая-то
огромная помеха: это трудно объяснить... Ну, как если бы человек пытался
реагировать при каком-то страшном шуме или пытался разглядеть что-то
сквозь густой туман... А главное, этот сигнал не давал никакого
представления о том, что, собственно, произошло. Он походил на
нечленораздельный крик о помощи. Я уверен, что она не понимала, что
делает, - получалось это чисто инстинктивно...
Я выскочил из кузницы, где работал, забежал домой за ружьем, которое
висело у нас рядом с входной дверью, и ринулся к конюшне. Единственное,
что было ясно в _к_р_и_к_е_ Петры, это направление, и через несколько
секунд я уже мчался, сломя голову, на оседланной лошади туда, куда
неудержимо влек меня зов сестренки. Выехав в поле, я, не колеблясь,
хлестнул коня и устремился к Западному лесу.
Если бы Петра хоть на минуту перестала _в_о_п_и_т_ь_, я бы успел
связаться с остальными и дать им знать, что нет нужды всем спешить на
помощь. Тогда, быть может, обстоятельства сложились бы иначе... Но она
о_р_а_л_а_, не переставая, как сирена, и мне не оставалось ничего другого,
как побыстрей разыскать и успокоить ее. Как назло, мы наскочили на кочку,
я вылетел из седла, и какое-то время ушло у меня на то, чтобы поймать
испуганную лошадь. В лесу дорога была более укатанная, и я довольно долго
мчался по ней, пока вдруг не понял, что удаляюсь в сторону от Петры. Я
повернул назад и стал искать другую тропинку, чтобы ехать прямо по
направлению _к_р_и_к_а_. Наконец, я нашел почти заросшую тропку и поскакал
по ней, теперь уж точно в правильном направлении, то и дело раздвигая
ветки деревьев, цепляющиеся за одежду. Вскоре тропка стала пошире, и
примерно через четверть мили я выехал на широкую просеку.
Я не сразу увидел Петру, сперва мне бросился в глаза ее пони.
Животное лежало на боку с разорванным горлом. Над ним, жадно вырывая куски
кровавого мяса из его глотки, склонился зверь - самый жуткий мутант из
всех, которых я до сих пор встречал в нашем лесу. Он был весь рыжий, с
двумя отметинами - желтой и темно-коричневой - на боку. Его лапы были
покрыты клочковатой шерстью, передние - с огромными когтями - были все в
крови. Длинная шерсть свисала у него с хвоста, и это делало хвост похожим
на гигантское перо. Морда у него была круглая, а глаза - как осколки
желтого стекла. Уши широко расставлены, носа почти не было. Два громадных
клыка выпирали из нижней челюсти.
Я осторожно стал снимать с плеча ружье. Это движение привлекло
внимание зверя. Он повернул ко мне свою страшную, оскаленную морду и молча
уставился на меня. Кровь несчастного пони стекала с его раскрытой пасти на
землю... Гигантский хвост стал мотаться из стороны в сторону. Я уже
приподнимал ружье, как откуда-то сбоку вылетела стрела и впилась в глотку
этого монстра. Он подпрыгнул в воздух и тут же опустился на все четыре
лапы, не отрывая от меня желтых, горящих жутким огнем, глаз. Лошадь подо
мной испуганно рванулась в сторону, я от неожиданности нажал курок, и
выстрел пропал даром. Но прежде чем зверь успел прыгнуть, две новые стрелы
вонзились ему в бок и темя. Секунду он стоял неподвижно, а потом рухнул
замертво.
Из чащи выехала Розалинда с луком в руке, с другой стороны появился
Мишель - тоже с луком наготове. Он не спускал глаз с мертвого зверя.
Отчаянный _в_о_п_л_ь_ Петры не утихал.
- Где она? - вслух спросила Розалинда.
Мы оглянулись и увидели крошечную фигуру девочки на верхушке молодого
деревца, метрах в трех от земли. Она сидела на ветке, обеими руками
держась за ствол. Розалинда подъехала к дереву и крикнула ей, что
опасность миновала. Но Петра по-прежнему мертвой хваткой держалась за
ствол дерева. Видимо, она была так потрясена случившимся, что ничего не
соображала. Я слез с лошади, взобрался к Петре наверх и осторожно передал
ее на руки Розалинде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67