Вы должны знать это, Моропулос, — сказал сэр Джемс.— Я провожу жирную черту между живыми и мертвыми. Если кто-нибудь из его друзей умер, вы, может быть, представите удостоверение об их смерти, и тогда я начну рассказывать. Иначе… — он пожал плечами.Комиссар и Бикерсон вполголоса обменялись несколькими словами. Потом комиссар подозвал к себе американского сыщика.— Этот человек не под арестом у вас?Американец покачал головой.— Нет, сэр. Что касается меня, то он волен, как ветер. Я просто сопровождаю его.Бикерсон взял на себя заботу о греке и отвел его в самый шикарный ресторан, какой только имелся поблизости.— Да, сэр, — сказал грек, — голодному человеку никогда не рано ужинать или обедать — неважно как называть, лишь бы это была еда! Это путешествие из Ливерпуля, — пожалуй, самые голодные сотни миль, которые мне когда-либо приходилось проделать. Двести, вы говорите? Мне показалось больше…— Я снял для вас номер в одном из лучших отелей, — сказал Бикерсон, когда они заняли столик и подозвали официанта. — А если вам нужны деньги, вы должны сказать мне. Мы бы хотели сделать ваше пребывание в Лондоне возможно более приятным.Моропулос покачал головой.— Послушайте, детка, — сказал он ласково. — По ту сторону океана они делают это гораздо лучше. Как настоящие артисты! Они обманули бы и меня. У вас, должно быть, нет навыка. Когда вы стараетесь быть моим единственным другом в Лондоне, это не очень звучит. Я заплачу за этот завтрак, сэр, поэтому я могу позволить себе удовольствие сказать вам: пока я здесь, вы больше ни слова доноса не услышите от меня.Бикерсон засмеялся, хотя ему было не до смеха.— Мы ничего не хотим от вас, — солгал он. — Я даже не знаю, могли бы вы сказать нам что-нибудь новое. Халлама мы знаем…— Кто такой Халлам? — спросил Моропулос, притворяясь удивленным. — Должно быть, это сводный брат Стильмана?— Стильмана?!— Ага!Грек был явно польщен произведенным впечатлением.— Я знал, что поймаю вас. Новость, что ли?— Да, это новое имя для меня, — сказал Бикерсон, оправляясь от своего удивления. — Кто такой Стильман?Грек некоторое время раздумывал, прежде чем ответить на вопрос.— Я не знаю и никогда не видел Стильмана, — сказал он, наконец. — Все, что мне известно, я узнал от одной из шаек Сойоки, во главе которой я стоял в Нью-Йорке. Стильман — один из самых главных у них, но я думаю, что это далеко не настоящее его имя. Ну, больше я не буду удовлетворять любопытство…Бикерсон был достаточно благоразумен, чтобы оставит к покос вопрос о торговле наркотиками, пока голодны, Моропулос не кончил свой ужин. Но ни превосходное вино, ни выбор самого крепкого ликера не сделали грека более разговорчивым. Бикерсон проводил его в отель, а затем отправился к Ральфу Халламу.На звонок отворил дверь сам Ральф. Он был в смокинге.— Хелло! — сказал он устало. — Вы пришли, чтобы посмотреть книгу рецептов?— Забудьте о ней, — любезно сказал Бикерсон. — Нет, Халлам, я пришел, чтобы нанести последний визит. Потом, может быть, мы не встретимся с вами больше никогда. Если на профессиональной почве — так лет через сто.Увидев подозрительное выражение на лице своего собеседника, Бикерсон громко расхохотался.— Говоря на «профессиональной почве», я подразумеваю — как доктор с пациентом. Вы можете уделить мне минутку?— Входите, — нелюбезно сказал Ральф и провел гостя в столовую.— Вот что я хотел узнать от вас… Вы имеете довольно хорошее представление о вещах старого Тарна. Вы помните, чтобы у него был ящик с пятью отделениями?— Нет, — быстро, слишком быстро ответил Ральф.Бикерсон подозрительно взглянул на него.— Послушайте, доктор; — сказал Бикерсон. — Против вас нет ничего, даже если вы были другом Тарна, и он занимался торговлей наркотиками, и вы знаете, что он ею занимался. Неужели вы не можете помочь человеку безобидными сведениями?— Если бы я знал, я бы помог вам. Что за дело с этим ящиком?— Пустяк. В нем было фальшивое дно — вот и все. Я думаю, не мог ли старик спрятать там что-нибудь…Он увидел внезапную перемену в лице Ральфа: глаза его заблестели от сдерживаемого возбуждения.— Вы думаете о чем-то приятном? — спросил проницательный сыщик.— Ральф кивнул.— Об очень приятном! — сказал он.Он думал о миллионе долларов.«Допустим, что это было верно. Допустим, что Тэппервиль ошибался. Допустим, что деньги, которые он видел в шкатулке Эмери, действительно законно принадлежали ему. И допустим, что Тарн тайком взял деньги и спрятал их. Эльза должна знать, где находится ящик», — думал он, пока автомобиль вез его в Херберт-Мэншонс. Более вероятно было, что деньги находятся у Эмери или в банке. Но у него оставался еще один слабый шанс…Когда он приехал, Эльза была у себя в комнате.— Эта мисс, несомненно, очень веселая компаньонка для меня, — сказала насмешливо его жена. — Она просиживает все вечера у себя в комнате со своими дурацкими наушниками на голове! Что случилось?— Ничего, — сказал Ральф, — кроме того, что мы едем обедать к Тэппервилю. Пойди и позови Эльзу.Эльза избавила свою хозяйку от хлопот. Она уже шла по коридору, когда мисс Халлам показалась в гостиной. В новом платье, которое она надела по этому случаю, она была очень изящна. Сама она считала, что нехорошо делает, вообще выезжая в гости, и сказала об этом.— Вы думаете о Тарне? — медленно сказал Ральф. — Ну, он был ведь не такой близкий родственник, чтобы вы из-за него надевали траур! У вас усталый вид, — прибавил он сочувственно. — Что, были неприятности с вашим мучителем?Эльза покачала головой.Миссис Халлам на минуту оставила их одних. Эту возможность нельзя было упустить.— Мне интересно, не помните ли вы, Эльза, был у вашего дяди ящик с рядом отделений, расположенных одно над другим?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76