.. Это все цветы, это их
волшебные и коварные ароматы!..
- А это тоже ароматы? - спросил Конан, повернувшись к
приятелю боком и приоткрыв свежую царапину над левым ухом. -
Никогда не знал прежде, что запах царапает, как клюв!
- О Конан! - вздохнул Шумри. - Конечно, она царапалась,
когда ты ее связывал и затыкал рот. Я и представить себе не
мог до сих пор, что ты способен так обращаться с женщиной. С
хрупкой и пленительной женщиной!..
- Такой пленительной, что Илоис тут же вылетела у тебя
из головы, - ядовито заметил киммериец.
Шумри вспухну. Его круглые глаза, обычно мягкие и
мечтательные, затвердели. Какое-то время он молчал, борясь с
собой, затем сказал примирительным тоном, положив приятелю
на плечо руку:
- Тебе не удастся обидеть ни меня, ни мою жену, Конан.
Это не вина твоя, но, скорее, твоя печаль, что никаких
иных отношений с женщиной, кроме любовных или скотских, не
можешь ты и помыслить. От Илоис у меня нет и не будет тайн.
Конечно же, она порадуется за меня, когда я расскажу, с
каким исключительным человеком свела меня ненадолго судьба.
- Великие боги! - только и мог выдохнуть Конан, не
находя иных слов.
- И еще одно, Конан, - продолжал Шумри, чуть понизив
голос. - Наверное, ты знаешь, что я могу чувствовать...
С недавних пор научился немного чувствовать, что думает обо
мне человек, который находится рядом. Как относится ко мне
человек... Если б Веллия таила злобные мысли, я бы услышал
это.
- Разве я говорил, что она таила против тебя злобные
мысли? - воскликнул, теряя терпение, киммериец. - Не тебе,
нет, не тебе - мне она собиралась выклевать глаза! С тобой
же, как мне показалось, она собиралась заняться куда более
приятными вещами... но с меня хватит! Видишь, мне кивает и
машет этот полубезумный старик? Ты оказался прав: он не
немой, и он обещает рассказать мне что-то интересное.
Отвернувшись от приятеля, Конан двинулся навстречу
старику, нетерпеливо перетаптывающемуся у дверей своей
хижины. Увидев, что Шумри стоит в нерешительности, старик
замахал и ему тоже, и тот, пожав плечами, последовал за
киммерийцем.
- Твой спутник тоже спасен?.. Как я рад! Какое счастье!
- лепетал старик, пока приятели, пригнувшись, входили
под замшелые своды и рассаживались на трухлявой лавке вдоль
стены. Больд был уже внутри и лежал, подперев руками голову,
на убогом ложе из тряпок и облезлых козьих шкур.
- Мне нечем угостить вас, любезные гости, - сокрушался
старик, то открывал, то закрывал ветхие деревянные
шкафчики, словно надеясь отыскать в них что-то достойное
быть выставленным на щербатый, изъеденный жуками стол.
- Мы сыты, - не очень вежливо перебил его Конан. - Не
трать время, старик. Ты хотел рассказать нам о чем-то
занимательном.
- Да-да, конечно, - старик перестал суетиться и тоже
присел. - Но прежде скажите мне, любезные гости, как вам
удалось вырваться из когтей Веллии?
- Благодаря моему насморку, - ответил киммериец. - Я не
заснул от ее дурацких цветов, потому что не чувствовал их
запаха. Что касается его, - он кивнул в сторону Шумри, -
ведьма не тронула его, потому что сильно полюбила.
- Полюбила... - закивал старик понимающе. - Да-да,
Веллия часто отдает свое сердце то одному, то другому...
Правда, никого из своих возлюбленных она не выпускает из
стен замка. Во всяком случае, живыми. Вам повезло, вам
очень повезло... Должно быть, насморк послали тебе
пресветлые боги...
- Покороче, старик, - прервал его Конан. - Я пришел
услышать не о своем насморке. Что ты хотел рассказать?
Отчего ты вначале притворился немым?
- Ну, что ж, все по порядку, - старик глубоко вздохнул,
положил на доски стола свои сморщенные ладони и заговорил,
глядя на них, словно вчитываясь в строки старой книги. -
Хозяйка замка из белого мрамора сильна и могущественна. Не
знаю, женщина она или демон. Ей много-много лет. О, она
гораздо старше меня и даже старше моей прабабушки! Она
владеет секретом вечной молодости. Я - один из немногих,
кто знает, каким путем она поддерживает в себе вечную
молодость и красоту. Это страшный способ, любезные мои
гости! Когда случайные путники, поодиночке или вдвоем,
забредают в ее замок и стучатся в красивые резные ворота,
она ласково встречает их, вкусно поит и сладко кормит,
услаждает стихами и музыкой. Но когда гости засыпают в ее
чародейной саду их синих цветов, она обращается в полуптицу
и выклевывает им глаза. О, дурманный сон так крепок, что
даже от боли они не в силах проснуться! Сначала левый глаз -
при этом все годы, которые должен был бы в будущем прожить
ее гость, переходят к ней, становятся ее достоянием. Потом
правый - и этим впитывает в себя силы, здоровье и таланты -
если они есть - своего несчастного гостя. Наверное, она
поразила вас своим мастерством во многих видах искусства?
Шумри, не сводящий со старика распахнутых напряженных
глаз, молча кивнул.
- Все то краденные, вернее, отобранные, выпитые
таланты, - продолжал старик. - Затем она перерезает
беспомощным, ослепленным жертвам вены - они и при этом не
просыпаются! - и кровью их поливают свои цветы. Синие цветы
- самые верные ее слуги и помощники, и она щедро их поит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19