У Тенерии сжало сердце. Она ахнула.
Глава 23
Проснувшись, Думери обнаружил, что лежит на чем-то мягком и теплом, а воздух пропитан запахом мыла и лаванды.
Наверное, прошло не меньше минуты, прежде чем он решился открыть глаза, а открыв их, увидел простой дощатый потолок.
Думери скосил глаза влево-вправо. Он лежал в маленькой спальне, на перине, под теплым одеялом. За единственным окном виднелось синее небо. У кровати стояли раковина и два стула. Мальчик, похоже, его возраста смотрел в окно, оперевшись на подоконник.
Думери кашлянул.
Мальчик, коротко глянул на него, бросился к двери, что-то крикнул на непонятном Думери языке, вероятно, на сардиронском.
Затем повернулся и уставился на Думери.
— Привет, — поздоровался тот.
Мальчик молча смотрел на него.
Послышались шаги, комната начала заполняться людьми.
Первым вошел старик. Ему никак не меньше шестидесяти, отметил про себя Думери. Когда-то крупный мужчина, но уже ссохшийся, сутулый. Левая рука обрывалась у локтя, и из рукава туники торчала давно зажившая культя.
За ним появились дети, шумные, шустрые. Думери насчитал четверых, но мог и ошибиться, потому что они ни секунды не стояли на месте.
Последней вошла маленькая симпатичная черноволосая женщина. И осталась у двери.
Однорукий старик что-то сказал на сардиронском.
Думери мигнул, попытался сесть, но сумел лишь приподняться на локте.
— Кто-нибудь говорит... — Фразу прервал приступ кашля. Откашлявшись, он начал снова: — Кто-нибудь говорит на этшарском?
— Да, — кивнул старик. — Я, естественно, говорю. Правда, в последнее время он у меня не в ходу. Это твой родной язык? Сардиронского ты не знаешь?
Думери покачал головой.
— Это плохо. Малыши не поймут нашего разговора. — Он улыбнулся. — Может, оно и к лучшему. Когда я буду рассказывать им, о чем мы тут говорили, я кой-чего приукрашу. Ты не возражаешь?
Женщина вышла из комнаты.
Девочка лет четырех дернула старика за тунику и задала вопрос на сардиронском.
Старик ответил, и Думери, кажется, уловил слово «Ethsharit».
Девочка задала второй вопрос, и старик покачал головой.
— Ku den nor Sardironis.
Ребенок раскрыл было рот, чтобы спросить что-то еще, но старик поднял руку, показывая, что на сегодня достаточно. Думери предположил, что девочка хотела поинтересоваться, почему он и старик так странно говорят.
И действительно, больше вопросов не последовало, так что старик смог обратиться к Думери:
— А теперь, мальчик, скажи, кто ты и что привело тебя к порогу моего дома? Голодного, замерзшего, одетого в лохмотья, в которые ты превратил городскую одежду. Как ты оказался так высоко в горах?
Только тут Думери заметил, что на нем очень удобная фланелевая ночная сорочка. Спрашивать о том, куда подевалась его одежда, он не стал.
— Я — Думери-из-Гавани. Из Этшара.
— Какого Этшара? — тут же спросил старик.
— Этшара-на-Пряностях. — В голосе Думери слышалось удивление. Такого вопроса ему раньше не задавали.
Впрочем, и в столь далекое путешествие он отправился впервые.
Старик кивнул.
— Продолжай. Как ты сюда добрался?
Думери замялся, не зная, что сказать.
Признаться, что он следовал за Кеншером сыном Киннера? И что будет потом? Да и где он сейчас? В доме у площадки с драконами? Если так, то где Кеншер? Его ли эта ферма?
— Я заблудился, — ответил он.
Старик нахмурился.
— Где я сейчас нахожусь? И кто вы?
— Меня зовут Киннер, — ответил старик, и у Думери гулко ухнуло сердце. — Это Талгер, Калтен, Кирша, Шата и Тарисса, часть моих внуков. — Старик сначала указал на мальчика, что стоял у окна, когда Думери проснулся, потом на второго мальчика и на трех девочек. Вопросы ему задавала Кирша.
Черноволосая женщина вернулась с подносом, и старик добавил:
— А это Панча, жена моего сына.
— Я принесла суп. — По этшарски женщина говорила с сильным акцентом.
Думери тут же сел и, как только женщина поставила поднос на раковину, набросился на суп, наваристый бульон с морковкой и другими овощами. Никогда в жизни Думери не ел ничего более вкусного. На мгновение он оторвался от тарелки, чтобы выдохнуть: «Большое спасибо», а затем вновь заработал ложкой.
Лишь когда тарелка опустела, он поднял голову и увидел, что старик, женщина и пятеро детей смотрят на него. Наверное, они перешептывались между собой, но замолчали, как только он посмотрел на них.
— Большое вам спасибо, госпожа, — повторил он. — Очень вкусный суп.
Она пожала плечами, но на губах заиграла довольная улыбка.
— Ты рассказывал нам, как ты здесь оказался, — напомнил ему Киннер.
Думери, наоборот, не помнил, чтобы он рассказывал об этом, но он с детских лет понял, что спорить со взрослыми бесполезно.
— Я пришел пешком.
— Но зачем? — воскликнул Киннер.
Думери медлил с ответом. Очевидно, эти люди настроены к нему дружелюбно, приютили его, накормили, но, с другой стороны, существование этой фермы наверняка держится в секрете, а он вызнал этот секрет. И признание в том, что его интересует профессия, имеющая непосредственное отношение к драконам, лишь подчеркнет этот факт.
Но теперь они знают, что секрет ему известен, так зачем скрывать цель своего прихода.
— Я шел следом за одним человеком. Его зовут Кеншер сын Киннера.
Талгер вскинул голову, услышав знакомое имя. Да и в глазах Киннера мелькнула искорка интереса.
— Неужели?
Думери кивнул.
— А почему ты шел следом за моим сыном? — полюбопытствовал Киннер.
— Я думал, что он охотник на драконов.
— Понятно. А чем тебя заинтересовал охотник на драконов?
— Мне хотелось, чтобы он взял меня в ученики.
Киннер пристально вглядывался в мальчика, но тот не отвел глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67