Часть его хотела сгрести в охапку и крепко обнять этого не по годам развитого ребенка, в то время как другая часть советовала ему схватить ребенка и кинуть в огонь, уничтожить его, как уничтожают яйца змей вроде гадюки. Это противоречие чувств так расстроило его, что ему понадобилось встать и пройтись по комнате, прежде чем он почувствовал себя способным продолжить беседу.Рейстлин тихо стоял, терпеливо ожидая, когда взрослый мужчина закончит развлекаться странным и необъяснимым образом, как взрослые иногда делали, нарезая круги по комнате. Взгляд мальчика покинул Антимодеса и устремился к книжным полкам, где остановился и приобрел голодное выражение.Это напомнило Антимодесу то, о чем он хотел сказать мальчику и о чем в последующем напряженном разговоре он начисто забыл. Он вернулся к своему креслу и сел прямо. — Я хотел сообщить тебе кое-что, молодой человек. Я встретил твою сестру, когда я был в… во время моих странствий.Взгляд Рейстлина переметнулся назад к магу и загорелся интересом:— Китиару? Вы видели ее, сэр? — Да. Я был очень удивлен, должен сказать. Трудно ожидать… от девушки такого возраста… — Тут он остановился, не уверенный в том, как продолжать, под взглядом сияющих голубых глаз мальчика.Рейстлин понял. — Она покинула дом вскоре после того, как я поступил в школу, господин архимаг. Думаю, она хотела уйти раньше, но беспокоилась о Карамоне и обо мне. Особенно обо мне. Она думает, что теперь я могу о себе позаботиться. — Ты все еще только ребенок, — сурово сказал Антимодес, решив, что развитость Рейстлина зашла слишком далеко. — Но я действительно могу позаботиться о себе, — сказал Рейстлин, и улыбка — та самая усмешка, которую Антимодес видел раньше,— появилась на его губах. Улыбка стала шире, когда через открытую дверь послышался зычный голос Мастера Теобальда. — Китиара вернулась парой месяцев позже, перед началом зимы, — продолжил Рейстлин. — Она дала отцу денег за комнату и еду в нашем доме. Он сказал, что это не обязательно, но она настояла на том, чтобы он взял деньги; она не собиралась больше ничего принимать от него. У нее был меч, настоящий меч. На нем была засохшая кровь. Она и Карамону дала меч, но отец рассердился и отнял его. Она недолго оставалась. Так где вы ее видели?— Я не могу припомнить точного названия места, — уклончиво ответил Антимодес. — Эти маленькие городки. Они все похожи один на другой. Она была в трактире с несколькими… компаньонами.«Неподходящими ей, нечестными людьми», — хотел он добавить, но промолчал, не желая огорчать ребенка, который, похоже, искренне любил сестру. Он видел ее с солдатами-наемниками худшего сорта, из тех, что продают свои мечи за деньги и готовы продать свои души тоже, если хоть кому-то понадобится такая дрянь. — Она рассказала мне историю о тебе,— быстро продолжил Антимодес, не оставляя ребенку времени задать вопросы. — Она сказала, что когда отец впервые привел тебя сюда, к Мастеру Теобальду, ты зашел в его библиотеку, — в эту самую комнату — сел и принялся читать одну из магических книг.Сначала Рейстлин выглядел испуганным, потом он улыбнулся. Это была не ухмылка, но озорная улыбка, которая напомнила Антимодесу, что мальчику было всего шесть лет. — Это невозможно, — сказал Рейстлин, бросая косой взгляд на Антимодеса. — Я только учусь читать и писать на языке аркана. — Я знаю, что это невозможно, — ответил Антимодес, непроизвольно улыбаясь в ответ. Мальчик мог быть очень обаятельным, если хотел. — Но откуда бы тогда она узнала эту историю? — От моего брата, — ответил Рейстлин. — Мы были в классе, и мой отец говорил с мастером обо мне. Мастер не хотел принимать меня в школу.Антимодес поднял брови, пораженный: — Откуда ты знаешь? Он так и сказал? — Он не сказал этого так прямо. Но он сказал, что я неправильно воспитан и держу себя неподобающим образом. Я должен говорить только когда ко мне обращаются, и мне надо держать глаза опущенными, а не «выводить его из себя своими гляделками». Так он сказал. Я был «нахальным», «языкастым» и «непочтительным». — Значит, ты таким и был, Рейстлин, — поучительно сказал Антимодес, сочтя это подходящим моментом для нотации. — Ты должен выказывать своему наставнику и одноклассникам больше уважения.Рейстлин пожал плечами, этим движением отметая их всех прочь, и продолжил рассказ: — Мне надоело слушать, как отец извиняется за меня, так что мы с Карамоном пошли исследовать школу. Мы пришли сюда. Я взял книгу с полки. Одну из книг заклинаний. Учебную. Мастер держит все настоящие книги запертыми в подвале. Я знаю.Голос ребенка был спокойным и серьезным; в глазах сияла тоска. Антимодес встревожился и мысленно взял на заметку предупредить Теобальда, что его драгоценные книги могут быть в большей опасности, чем мастер предполагает.Затем мальчик неожиданно снова показался всего лишь ребенком. — Я мог сказать Карамону, что книга настоящая, — сказал Рейстлин, и его озорная улыбка вернулась. — Не помню. Неважно, в общем, Мастер Теобальд ворвался сюда, пыхтя, сопя и страшно ругаясь. Он отругал меня за побег и за «нарушение его частных владений», а когда он увидел книгу у меня в руках, разозлился еще больше. Я не произносил заклинания. Я не мог его прочесть. — Но, — Рейстлин послал Антимодесу хитрый взгляд, — тут в городе есть фокусник-иллюзионист. Его зовут Вейлан, и я слышал, как он колдует, и запомнил слова некоторых заклятий. Я знаю, что они не подействуют, но я использую их для смеху, когда ребята играют в войну. Ну я и пропел несколько таких слов. Карамон страшно возбудился и сказал отцу, что я собираюсь вызвать демона из Бездны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133