На душе стало теплее, спокойнее.
– Хочу утешить тебя, Дайен, – продолжала Мейгри, пристально глядя на него. – Тебя подтолкнули явиться сюда не он и не я, а нечто внутри тебя самого...
– Вы имеете в виду судьбу? Предопределение? Всевышнего? – Дайен покачал головой. – Я в это не верю. Платус учил, что человек сам определяет свою судьбу, что он свободен выбирать собственную дорогу в жизни.
– Мой брат был романтиком. Человек не может обладать абсолютной свободой в выборе, кем ему быть. Мы родились не в пустоте. У нас были родители, они жили в городе, город находился в стране, страна – на планете. Все это звенья цепи, которая протянулась через всю нашу жизнь.
– Но цепь может порваться.
– Да, возможно. У кого-то, но не у нас. Мы известны как люди королевского происхождения. Знаешь, как ты появился на свет, Дайен? Думаешь, твои родители встретились и полюбили друг друга? Нет, встретились их ДНК. Жениха и невесту нашли под микроскопом. Свахой был компьютер. Таким способом «создали» нас всех. Почти всех, – поправилась Мейгри, опустив глаза. Саган ушел, но его присутствие все еще ощущалось.
Дайен почувствовал, как кровь стучит в висках, и приложил к ним руки.
– Почему бы тогда, черт возьми, не создавать людей-роботов? Просто, удобно и никаких забот!
– Ты забываешь об искре Божьей, Дайен, искре, которая может разгореться в пламя величия... или в безжалостный огонь. Но не буду удерживать тебя разговорами. Ты устал, да и холодно здесь. Я позову охранников, они проводят тебя в каюту.
– Подождите! А что если я не хочу оставаться на этом корабле, миледи? Если я хочу вернуться?
Она посмотрела на него, и он снова увидел в ее глазах жалость.
– Слишком поздно, Дайен. Не вини себя. Думаю, что поздно было с самого момента твоего рождения.
– Вы хотите сказать, что сейчас я – узник? «Но если она права, то кто же мой тюремщик?» – мелькнул вопрос.
– На время. Ты оказался не таким, каким ожидал тебя увидеть лорд Саган, Дайен. И я хочу вот что тебе сказать. Причина, по которой я знаю, что он о тебе подумал, заключается в том, что он и я... Мы мысленно связаны. Это трудно объяснить...
Дайен кивнул.
– Я знаю, миледи. Генерал рассказал мне о вас, о вас двоих. Генерал Дикстер. Джон Дикстер.
Юноша краем глаза наблюдал за Мейгри, надеясь увидеть ее реакцию, хотя заранее решил, что грубоватый пьющий бренди немолодой мужчина не стоит ее.
Бледные щеки леди не покрылись румянцем, улыбка не тронула губы. Ничем она не показала, что это имя имеет для нее хоть какое-нибудь значение. Лед. Окруженный пламенем лед. Дикстер был прав. Теплота, которую Дайен поначалу почувствовал, улетучилась.
Мейгри отвернулась от него и сделала знак рукой. Центурионы покинули свои места и направились к ним.
– Вы тоже их узница, – сказал Дайен, догадываясь, и подошел ближе. – Что это он говорил о танце? Он что, собирается казнить вас, миледи?
– Может попытаться, – ответила Мейгри, глядя на приближающихся охранников.
Ее холодность озадачила его, но не смутила, и он, понизив голос, сказал:
– Мы могли бы убежать...
Мейгри обернулась, посмотрела на него спокойным и глубоким взглядом серых глаз.
– Можем, Дайен. Ты решишься на это?
Он готов был ответить: «Да, конечно», но она своим всепроникающим взглядом заглянула ему в душу и увидела все его тайные желания. Одно за другим она извлекала их и показывала ему, освещая резким, ярким светом адаманта.
Он так и не сказал «да», а произнести вслух «нет» ему было стыдно. Поэтому он отвернулся, чтобы не видеть ее серых глаз, и ничего не сказал.
– Бог с тобой, Дайен.
Холодно кивнув, леди Мейгри пошла к выходу из зала. Охранники, подстроившись под ее шаг, двинулись следом. Она шла гордо, с царственным видом – не как узница, а как командир центурионов.
Оставшись наедине со своими охранниками, а это было равносильно одиночеству, поскольку охранники не смотрели на него, а тем более не пытались заговорить, Дайен потерянно стоял в огромном круглом зале.
– По крайней мере теперь у меня есть фамилия.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Даже в раю не поют все время.
Лоуренс Ферлишетти, «Картинки ушедшего мира»



Миллионы черных солнц беспорядочно вертелись в голове Таска. Внезапно они взорвались и превратились в одно яркое и светлое солнце.
– Доброе утро! – пропел Икс-Джей. – Проснись и пой!
– Сатана тебе в бок! Чтоб черти тебя унесли! – Таск стиснул голову и зажмурил глаза.
– Не ругайся!
Компьютер включил освещение на полную мощность и поднял щиток, закрывавший обзорный иллюминатор. Поток яркого солнечного света хлынул на Таска. Ворча, ругаясь и покачиваясь, он встал и поспешно скрылся в туалете.
Икс-Джей пожужжал и замер в ожидании.
– Где малыш? – спросил компьютер, когда появился Таск. – Надеюсь, ты не проиграл его в «девятку?»
Таск рухнул в гамак, не понимая, держится ли голова на шее или взлетела под потолок, как воздушный шарик. Хотелось верить, что не взлетела, а то как лопнет...
– Я задал тебе вопрос! – прогудел Икс-Джей.
– Отвечу, когда промочу горло, – пробормотал Таск, уткнувшись лицом в подушку. – И что вообще означает этот вопрос? Парень уехал с Линком в город.
«Звучит не очень убедительно, – подумал Таск. – Надо бы привязать веревку к голове, а конец ее к запястью...»
– Это же было вчера днем, эх ты, пьяница! Малыш не появлялся дома всю ночь. Я так волновался, что чуть не вышел из строя! От тебя толку никакого. Ты ввалился после «трудового» дня за карточным столом, да еще пьяный в стельку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169