Однако сейчас было не до этого: нельзя терять ни минуты. И тем не
менее он все же заметил про себя, что даже при таких обстоятельствах
сопровождающая его пара могла бы вести себя и повежливее - совершенно
необязательно идти на таком отдалении от него. "Ну да ладно", -
пробормотал он себе под нос, пожимая плечами.
Воздух на улице прогрелся еще больше, хотя на западе высоко в небе
уже начали сгущаться темные облака. Метеоролог, вещавший с экрана
общественных новостей на столбе около перекрестка, предсказывал к семи
часам вечера резкое падение температуры и сильный ливень. Услышав это
сообщение, Дунски вдруг вспомнил о проблеме, которая в последнее время все
в большей и большей степени угрожала Манхэттену. Шапка арктического льда
по-прежнему продолжала таять, и вода все ближе подступала к верхней кромке
дамбы, со всех сторон окружавшей остров. В эту самую минуту тысячи и
тысячи людей не покладая рук работали над тем, чтобы поднять стены на один
фут, обезопасившись тем самым от наводнения еще на десять облет.
Все трос отправились в западном направлении по Бликер Стрит, затем
свернули как раз у того дома, где (Дунски изо всех сил старался не думать
об этом) была зверски убита Озма Ванг, и пошли вдоль канала. Мужчина
шепотом скомандовал, Дунски повернул налево и перешел вслед за ними через
мост Четвертой Западной улицы. На углу Джоунс Стрит они снова свернули и
остановились перед входом в многоквартирный дом. Мужчина вышел вперед,
нажал кнопку рядом с большой зеленой дверью и подождал ответа. Тот, кто
находился внутри, разглядев их на экране над дверью, был полностью
удовлетворен. Дверь открылась, и на пороге появилась голубоглазая,
темнокожая блондинка, которая жестом пригласила их войти. На вид хозяйке
можно было дать что-нибудь около тридцати сублет. "Наверняка подвергалась
оптическому удалению пигментации, - подумал Дунски. - Эта штука сейчас -
последний писк моды, причем не только в Четверге". Правительство тщетно
старалось превратить всех Homo sapiens в один подвид, с характерным
коричневым цветом кожи, однако люди, как всегда, находили способы обойти
официальные установки. Операция изменения пигментации - "пигчейндж", как
ее называли в этом дне, - не считалась противозаконной в случае
предварительного уведомления правительства.
Троица молча прошла через холл и остановилась у двери, на которой
красовались таблички с именами жильцов для всех семи дней. Напротив
Четверга стояло: Карл Маркс Мартин, доктор медицины, доктор философии и
Вилсон Тапи Банблоссом, доктор философии. Блондинка вставила кончик
идентификационной звезды в щель и открыла дверь. Они вошли в квартиру, и
перед ними предстал огромный холл, простиравшийся, видимо, на всю ширину
здания: по обе стороны холла располагались двери в комнаты, а в конце -
просторная кухня. Проходя по холлу, блондинка бросила:
- Я здесь не живу. Мартин и Банблоссом сейчас находятся в отпуске в
Лос-Анджелесе. Они к нам не имеют никакого отношения. Они и не
подозревают, что мы используем их квартиру.
- Значит до наступления полуночи надо обязательно убрать отсюда Сник,
- сказал Дунски.
- Конечно.
Квартира выглядела довольно неряшливо, создавалось впечатление, что
здесь давно никто не живет - даже декоративные настенные экраны и те были
отключены. Они прошли мимо помещения со стоунерами, в котором Дунски
насчитал девятнадцать цилиндров - четырнадцать взрослых и пять детских.
Лица за окошками, как обычно, напоминали статуи, невидящие глаза сохраняли
абсолютную неподвижность в полном неведении о том, что они смотрят на
преступников.
Блондинка открыла дверцы шкафа для личных вещей, отодвинула в сторону
кипу одежды и сказала:
- Вытаскивайте ее.
Длинный вместе с темнокожей женщиной вытащили Сник из шкафа, где она,
окаменелая, сидела скрючившись, словно эмбрион в утробе. Дунски
наклонился, чтобы рассмотреть ее поближе. Синяк в том месте, куда ударил
Кастор, стал теперь темно-красным. Глаза закрыты, и это непонятным образом
принесло ему некоторое облегчение. Ухватившись руками за голову Сник, они
потащили тело к одному из стоунеров и втолкнули его внутрь. Длинный закрыл
дверь цилиндра, темнокожая подошла к стене и приоткрыла панель управления.
- Еще рано, - остановил ее Длинный.

16
Длинный наклонился, чтобы достать что-то из сумки, которую он положил
на пол, и выпрямился, держа в руке пистолет. Протянув его Дунски, он
сказал:
- Не хотите ли получить эту штуку назад?
- Благодарю, - Дунски, принял оружие. - До тех пор, пока Кастор жив,
оно вполне может мне пригодиться.
Мужчина кивнул.
- Мы продолжаем искать его. Нас, конечно, посвятили в ваши дела, но я
все же предпочел бы услышать рассказ непосредственно из ваших уст. К тому
же нам неизвестны подробности, так что довольно трудно правильно оценить
истинное положение.
- Положение действительно очень непростое. Я бы даже сказал, что мы
угодили в самый настоящий переплет.
- Как насчет того, чтобы побеседовать за чашечкой кофе? - спросила
блондинка. - Или вы сможете изложить все в нескольких словах?
- Кофе был бы весьма кстати, - согласился Дунски.
Они прошли в кухню и все, кроме блондинки, расселись. Она вставила
угол звезды в прорезь на дверце шкафчика, на которой красовались
непонятные инициалы. Дверца открылась, и блондинка сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111