Похоже, Грибердсона лишь забавляла привязанность Ламинак, но та,
видимо, верила, что он только и ждет, когда она станет постарше.
Грибердсон и правда думал о ней часто. Девочка обладала высоким
интеллектом, была чувствительна и простодушна, и уже сейчас многое
говорило о том, что в будущем она станет красавицей. Ламинак верила, что
когда путешественникам настанет пора возвращаться, а к тому времени ей
будет пятнадцать, Грибердсон возьмет ее с собой. Разговоров Грибердсона о
том, что этому никогда не бывать, она не слышала, она просто не хотела их
слышать.
Драммонд Силверстейн, прощаясь с Грибердсоном, залился слезами. Он
очень привязался к англичанину, отчасти, видимо, потому, что тот лечил
его. Грибердсон сочетал успокаивающие средства и гипноз, но успеха почти
не добился.
- Если бы я знал, что мое отсутствие ему повредит, я бы, возможно,
остался, - сказал Грибердсон. - Но терапия не приносит пользы зимой. Мне
хотелось бы, чтобы вы внимательно следили за его состоянием.
Через десять минут после непродолжительного расставания он скрылся из
виду.
Джон Грибердсон бежал в том темпе, в каком, по его словам,
рассчитывал бежать целыми днями.
Время шло. Лето было жарким, но коротким, и работы хватало всем - и
ученым, и туземцам. Речел научила Драммонда помогать ей во всем, что
касалось ботаники, зоологии и генетики, но не в силах была подавить свою
неприязнь к нему, хотя и пыталась сочувствовать. Драммонду, как умственно
отсталому, и впрямь можно было дать двенадцать лет. Он быстро учился, но
делал ошибки, что каждый раз вызывало грубость с ее стороны. Но больше
всего Речел приводило в бешенство то, что Силверстейн довольно часто
называл ее мамой. Более того, это приводило ее в бешенство.
Фон Биллман проявлял признаки разочарования. Все чаще он заговаривал
о том, что в Чехословакию им проникнуть, скорее всего, не удастся.
- Найти протоиндохеттов и записать их речь совершенно необходимо, -
говорил он. - Но на это нужно время. Нам следовало бы выйти прямо сейчас,
а Джону вдруг понадобилось посетить пустынный клочок земли, Англию.
Сомневаюсь, что там ему встретится хоть одно человеческое существо.
- Он отправился туда не за этим, - сказала Речел. - Вы же знаете, он
проводит геологические и метеорологические исследования.
- Мы должны были прихватить небольшой самолет, - сварливо ответил фон
Биллман. - Используя его, мы выиграли бы массу времени. Я, например, мог
бы через несколько часов оказаться в Чехословакии.
Речел познакомилась с фон Биллманом задолго до экспедиции, но никогда
прежде она не замечала за ним склонности к неудачным шуткам. Возможно,
временное смещение повлияло и на него. Фон Биллман обладал большим запасом
прочности, чем она или ее муж, но все же и он сдавал. Сама же Речел все
меньше ощущала реальность происходящего.
Пока Грибердсон был рядом, все было проще. Уверенность и сила
исходящие от него передавались остальным и делали все гораздо проще. С
уходом же руководителя экспедиции оставшиеся ученые утратили и
уверенность, и силу, так необходимую им именно сейчас.

8
Прошел месяц. Люди охотились на зайцев, леммингов, сусликов, лис,
волков, лосей, бизонов, носорогов и мамонтов. Рыболовы приносили лососей и
моллюсков, женщины собирали ягоды, коренья и зелень. Мясо и рыбу коптили и
вялили. Корешки сушили и перетирали. Шкуры животных дубили, кроили и шили
одежду.
Умерла шестидесятидевятилетняя старуха. Родилось десять детей,
четверо умерли при родах.
Умерли три матери. Погибли на охоте юноша и зрелый воин. Юноша упал с
обрыва, сломав при этом позвоночник и прежде чем подоспела помощь, был
сожран гиенами. Второй погибший слишком неосторожно подошел к ловушке, в
которую угодил мамонт и был буквально расплющен о землю хоботом
разъяренного и отчаявшегося животного.
Мужчина зверски избил свою жену, застав ее с другим. Она выжила, но
лишилась глаза и многих зубов.
Подобные случаи и раньше были нередки, но этим летом их количество
привело туземцев в ужас. В бедах, обрушившихся на них, они винили
отсутствующего Грибердсона. По прошествии тридцати дней, Речел и фон
Биллман стали беспокоиться, они часто всматривались вдаль, надеясь увидеть
на горизонте высокую фигуру своего начальника. Прошло еще две недели. Они
понимали, что Грибердсону трудно выдержать самим же им составленный
график, в пути могли встретиться любые интересные явления. Но Джон
Грибердсон был человеком слова, и если он сказал, что вернется через
месяц, то должен был ориентироваться на этот срок.
В последний день седьмой недели Речел и Драммонд находились в пяти
милях от лагеря и изучали змей.
Речел снимала с большого расстояния. Сделав удачный снимок гадюки,
пожиравшей молодого лемминга, она подошла ближе, чтобы поймать
новоиспеченную фотомодель, но та не желая более близкого знакомства со
своим фотографом уже скрылась в норе. Речел, не пожелав с этим мириться,
позвала на помощь Драммонда и вместе с ним начала откапывать беглянку.
Через пятнадцать минут они добрались до уже спавшей змеи. В середине
ее туловища было довольно заметное утолщение. Бедный лемминг, подумала
Речел, поднимая сонную змею и бросая ее в мешок, который тут же и
выронила. Позади нее орал Драммонд. Резко повернувшись, она увидела, что
тот стоит, застыв от ужаса, и показывает на большую гадюку, изогнувшуюся в
футе от его ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56