кроме Элидюка с его людьми и возлюбленной его Гиллиадун иных пассажиров на судне не было. Ветер дул попутный, погода стояла спокойная, но когда они приблизились к побережью Бретани, поднялся шторм. Противный ветер отогнал их от гавани прочь. Затем треснула и сломалась мачта, они лишились всех парусов. В отчаянии молились они Богу, Святому Николаю и Святому Клименту, Матери Божией, дабы попросила Она Христа защитить их, не дать им погибнуть в море, но позволить добраться до суши. Взад и вперед носило их мимо берега, шторм неистовствовал вокруг. Один из моряков воскликнул:
- Что делаем мы? Господин, всему виною девица, которую ты везешь из чужих земель, из-за нее все мы потонем! Не видать нам больше земли. Дома ждет тебя добродетельная жена. Тебе же понадобилась другая женщина. Это против Бога и закона. Против приличия и веры. Так давайте швырнем ее в море и тем спасем наши шкуры!
Элидюк слышит, что кричит этот человек, и едва не сходит с ума от ярости:
- Ты, сын блудницы, изверг, крыса - умолкни! Если ее бросят в море, ты мне за это заплатишь!
Он обнял Гиллиадун, стараясь ее успокоить. Морская болезнь ее истомила, услышанные же только что слова о том, что у возлюбленного есть дома жена, совсем сразили несчастную. Смертельно побледнев, она лишилась чувств и упала на палубу; да так и осталась лежать, бездыханная, без признаков жизни. Элидюк, сознававший, что только из-за него оказалась она здесь, искренне уверовал в ее смерть. Сердце его сжалось. Поднявшись, он набросился на того моряка и сбил его с ног веслом. Моряк рухнул на палубу, а Элидюк пинком вышиб тело его за борт, и волны его унесли. Совершив все это, Элидюк кинулся к рулю. Столь искусно правил он кораблем, не позволяя ему уклоняться в сторону, что вскоре они достигли и берега, и гавани. Войдя в нее, Элидюк велел бросить якорь и спустить на берег сходни. Гиллиадун так и лежала бездыханной, истинным олицетворением смерти. Элидюк рыдал непрестанно - единственным желанием рыцаря было умереть вместе с нею. Он испросил у своих спутников совета - куда может он отвезти ее. Элидюк не желал покидать принцессу, пока она не будет со всеми почестями и с исполнением полной заупокойной службы похоронена в освященной земле. Ибо она была королевской дочерью и это приличествовало ей. Однако спутники рыцаря пребывали в растерянности и ничего присоветовать не смогли. Пришлось Элидюку думать самому. Собственный его дом располагался невдалеке от моря, меньше чем в одном дне верхового пути. На тридцать миль вокруг землю покрывали леса. В них вот уж сорок лет жил святой отшельник, построивший для себя часовню. Элидюк нередко беседовал с ним.
Я отвезу ее туда, решил Элидюк, и похороню в часовне. А после пожертвую землю, дабы устроили на ней монастырь или аббатство. И пусть монахини, либо святые старцы молятся за нее каждодневно, дабы смилостивился Господь над ее душой.
Элидюк распорядился привести коней и велел людям своим сесть по седлам, а затем взял с них слово, что они никогда его предадут. Тело Гиллиадун он уложил на своего коня, перед собою. Они поехали кратчайшим путем и вскоре углубились в лес. Наконец достигли они и часовни и стали звать и стучать. Но никто им не ответил, дверь оставалась закрытой. Элидюк сказал одному из своих людей перелезть через стену и отворить дверь. Внутри они нашли свежую могилу: непорочный, святой отшельник неделей раньше скончался. В печали и смятении стояли они. Бывшие с Элидюком люди надумали вырыть могилу, в которой он смог бы навек оставить Гиллиадун, но рыцарь велел им выйти из часовни.
- Так поступить я не могу. Прежде я должен получить у знающих людей совет о том, как мне устроить здесь аббатство или монастырь, дабы возвеличить это место. Пока же положим Гиллиадун пред алтарем и оставим на попечение Божие.
Принесли ложе и быстро подготовили его для девицы; затем положили там ее и оставили, мертвую. Но когда Элидюк собрался покинуть часовню, он почувствовал, что сейчас умрет от муки. Он целовал ее глаза, ее лицо.
- Милое сердце мое, в угоду Господу никогда больше не прикоснусь я к мечу и не стану жить меж людей. Да будет проклят день, в который ты повстречала меня. Бедное, нежное создание, зачем поехала ты со мной? Никакая королева не смогла бы любить меня преданнее. И глубже. Сердце мое разрывается от тоски по тебе. В день, когда я схороню тебя, я уйду в монастырь. А после стану каждый день приходить и выплакивать горе мое над твоею могилой.
Тут он отворотился от тела девицы и закрыл за собою дверь часовни.
Элидюк выслал вперед гонца, дабы тот сообщил жене о его возвращении, сказав при этом, что он очень устал и изнурился. Обрадованная новостью, жена приоделась покрасивее и вышла встретить его, и нежно приветствовала. Но радость ее была напрасна. Элидюк ни единого разу не улыбнулся ей, не сказал доброго слова. Никто не осмелился спросить его о причине. Таким оставался он еще дня два - каждое утро, выслушав мессу, отправлялся он в лес, в часовню, где лежала Гиллиадун... все так же не приходя в себя, бездыханная, словно неживая. Было, впрочем, нечто весьма удивившее Элидюка: цвет кожи ее почти не изменился, оставшись, как прежде, бело-розовым, принцесса лишь чуть-чуть побледнела. В великом отчаянии рыдал Элидюк и молился за ее душу. А после возвращался домой.
И вот, на третий день, когда он после мессы вышел из церкви, за ним поехал соглядатай - молодой прислужник жены, которому обещаны были лошади и оружие, коли он сможет на расстоянии последовать за своим господином и дознаться, куда тот ходит. Отрок так и сделал. Следом за Элидюком въехал он в лес, и рыцарь его не заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10