Услыхав рыдания Аланки, он закричал так, что слышно было повсюду:
- Любиница будет моей!
9
Когда возвратился Исток, война между славинами и антами была в самом разгаре. Не стало покоя жителям Сварунова града. Если до сих пор схватки носили характер диких драк между разгулявшимися пастухами и отдельными семьями, то теперь анты объединились в большие орды, выбирали старейшин и грабили славинов; они насмехались над славинами, дразнили их и, обещая освобождение рабам-христианам, уговаривали их бежать от своих хозяев и присоединиться к сражающимся антам. Быстрые гонцы, которых Исток разослал по стране, возвращались с одинаково безрадостными вестями. Никто не хотел слушать, когда говорили о мире. Анты упрекали славинов, что те, дескать, забирают себе первенство и власть; славины считали, что антов подкупили, что они трусы, рабы Византии, которые предпочитают, подобно скорпионам, жалить самих себя, свое племя, вместо того чтобы заодно со славинами разом ударить через Дунай и отомстить за поражения, отвоевать назад отнятые земли.
Исток убедился, что подстрекательство Тунюша приносит обильные плоды. Одной фразы "Сварун хочет править", сказанной антами, или "Волк станет вашим князем", сказанной славинами, было достаточно, чтоб разжечь пламя дикой ненависти между этими племенами. Свободолюбивые народы приходили в ужас при одной только мысли о том, что тот или иной старейшина стремится к самовластью. Они скорее согласились бы голодать, драться между собой и терпеть поражения в битвах с истинным врагом, чем предположить хоть на минуту, что свобода и независимость могут оказаться под угрозой.
Исток знал свое племя, свою кровь. Однако он не отчаивался, печальные вести не подавляли его. Славинам, которых он привел с собой из Константинополя, Исток велел учить лучших юношей владеть оружием. Молодые воины натягивали на себя доспехи, мчались на конях в тяжелом вооружении, обнажали мечи, учились выполнять приказы командиров.
Но анты не дали славинам передышки. Через несколько дней после прибытия Истока подоспела весть о том, что Волк и Виленец собрали огромное войско и ведут его от Черного моря, чтоб ударить на земли славинов. Все взялись за оружие. Старейшины и вожди выдали рабам боевые топоры; стада и мелкий скот поручили заботам женщин, в домах оставили лишь дочерей, старух и маленьких ребятишек - остальные поднялись и ушли на восток, навстречу антам. Исток присоединился к войску с отрядом могучих всадников, вооруженных щитами, мечами и дротиками. Опытных воинов, пришедших с ним, он поставил командовать маленькими группами. Пешее войско двигалось беспорядочной толпой. Исток со своими воинами шел последним. Четыре дня тянулись отряды по равнине, пробирались сквозь дубовые леса, переправлялись через реки, пока не вышли на рубежи антских земель. Уже по пути им встречались первые орды озверевших антов, с которыми завязались короткие стычки; Исток со своей конницей в этих боях не участвовал. То и дело раздавался вопль славинов при виде новых отрядов антов. Юноши отделялись от войска и с диким криком кидались навстречу врагу. Мелькали стрелы, сверкали на солнце топоры, разгоралась рукопашная ножевая схватка, люди с безумным ревом душили, резали, волочили по земле друг друга. А остальное войско криками подбадривало сражавшихся, высмеивало антов и грозило им оружием. После недолгого боя анты неизменно убегали, на поле оставались раненые, их славины забирали в плен.
По пути к войску присоединялись отряды из всех славинских общин. С юга подходили обитатели Мурсианских болот, с севера их догоняли могучие отряды жителей Карпат. Глаз Истока радовали крепкие воины. И в то же время ему было грустно, когда он видел страшный хаос, слышал вопли и ссоры в собственном войске.
"Какая сила! - думал он. - Как они любят свободу и как своей междоусобицей они сами себе надевают цепи на руки!"
Наконец Исток решил сам отправиться к Волку и Виленцу и попытаться склонить их к миру и согласию. Он думал рассказать им о коварстве Византии, пробудить в них желание овладеть плодородными землями по ту сторону Дуная. Лицо его пылало при мысли о том, как обнимутся брат с братом и как они принесут клятву своим богам отныне век ссориться между собой, но сообща мстить византийцам за своих пращуров. Он ехал на коне, опустив голову, на губах его играла улыбка, в глазах полыхало пламя, правая рука лежала на рукоятке меча.
Громогласный боевой клич вывел его из задумчивости. Передовой отряд вышел из лесу на поляну. Впереди, на опушке большого леса, они увидели костры антов. Войско славинов остановилось. Безумный вопль пронесся из конца в конец, от воина к воину, и взмыл к небу подобно вихрю. Он долетел и до антов; они отозвались еще более могучим криком, подобно реву разозленных зверей в пустыне. Самые горячие из славинов бросились по равнине к антам, осыпая их лагерь стрелами. Навстречу им также спешили воины, размахивая над головой копьями и топорами, подобно молниям, сверкавшим на солнце. Однако основные силы славинов оставались в лесу. Главные отряды антов также не тронулись с места.
Старейшины славинов собрались на совет. Боян и Велигост пригласили Истока. Он, хотя и не был старейшиной, был отличным воином, и потому мог сидеть рядом с мудрыми на воинском совете. Велегост начал первым:
Благородные мужи, племени славинского славные корни! Плуги лежат покинутыми посреди полей, овцы бродят без пастырей, печальны по вечерам ваши жены, ибо им некому подать ужин. Повсюду свирепствует война. Война? С кем? Разве не пал Хильбудий?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146