Мы храним тайну нашего присутствия вот уже полвека.— А почему ты рассказал мне о колонии?— Не мог же я вечно молчать. Ты вполне разумен и раньше или позже предположил бы, что я не могу существовать в одиночку.— Может так, а может и нет. Может я оказался бы настолько глуп, что поверил, если бы ты сказал, что ты эдакий космический отшельник.— Это вопрос для философов. Смотри! — Разговаривающий указал рукой на ручей.Два молодых оленя направлялись к воде, но заметив незнакомых живых существ, в нерешительности остановились. Из леса донесся слабый звук то ли упавшей шишки, то ли хруст ветки под лапой кролика. Олени сорвались с места и стремглав унеслись прочь.— Самка и ее детеныш, тоже самка, — прокомментировал происшествие Квози.Чад с сомнением посмотрел на него:— Как ты определяешь пол животного на таком расстоянии?— Не знаю, это получается само собой, — и Разговаривающий повернулся к Чаду. — Мы еще никогда не говорили с тобой о совокуплении.— О совокуплении?— О сексе, о половых сношениях, о процессе воспроизводства. Мы многое о вас знаем, но эта тема недостаточно широко освещается в ваших передачах. Скажи мне, пожалуйста, Чад, сколько раз в день ты обычно совокупляешься?Его друг смотрел куда-то в сторону. С удивлением Разговаривающий-на-Бегу отметил изменение цвета его лица:— Я тебя оскорбил?— Нет, просто я еще этим ни разу не занимался.— Чем этим?— Да совокуплением, черт возьми!— Значит, я все-таки оскорбил тебя. Но ты выглядишь сексуально зрелым. У тебя что-то повреждено?— О черт, ничего у меня не повреждено! Просто, насколько я понимаю, мы развиваемся не так как вы. Я имею в виду, что в физическом отношении все в порядке, а вот в эмоциональном… Не говоря уже о социальном аспекте. А сколько раз в день это делаешь ты? — агрессивно спросил Чад.— Это зависит от загруженности дня. Нормальная частота для моего возраста и положения около девяти-десяти раз.— В день? — глаза Чада чуть не выскочили из орбит.— Ну да, — Разговаривающий-на-Бегу был удивлен реакцией своего друга. — Для вас это ненормально?— Насколько я понимаю, в общем-то, да, — Чад поколебался и неуверенно переспросил: — Каждый день?— За исключением дней медитации и дней отдыха. Тогда активность может быть выше или ниже, каждый решает сам.— Как же у вас остается время на что-нибудь еще?— Это не занимает много времени. На копуляцию уходит в среднем от двух до шести минут.— Ну тогда еще ладно, — по каким-то непонятным для Разговаривающего причинам его друг слегка успокоился.— Еще одно различие между нами, — понимая, что эта тема неприятна для Чада, Разговаривающий-на-Бегу решил поговорить о чем-нибудь другом. — А что ты думаешь о войнах?— Странно, что ты заговорил об этом после секса.— Почему? Ведь эти понятия тесно связаны друг с другом.— Почему ты хочешь об этом поговорить?— Потому что мы находим по меньшей мере странным и противоречивым то, что разумные, технически высокоразвитые народы сражаются друг с другом. Древние Квози тоже постоянно жестоко сражались, но это было очень давно. По мере того, как наша раса развивалась, были найдены другие способы контроля за численностью населения. У нас сублимация насилия считается самым полезным времяпровождением. А все ваши попытки пойти по этому пути просто смешны. Например, ваши телевизионные передачи показывают насилие, но в приглаженном виде, поэтому их терапевтическая ценность равна нулю. Хуже того, в действительности эти передачи провоцируют людей на реальное насилие.— Телевидение создано не для терапевтических целей, — возразил Чад. — Оно предназначено для отдыха и развлечений. И все.— Чем больше я о вас узнаю, тем меньше я вас понимаю. Ведь эти войны не приносят пользы и только замедляют рост численности населения планеты.— Не говоря уже о том, что погибают люди, — пробормотал Чад.— Да, конечно, — Разговаривающий-на-Бегу поднялся и начал бросать гладкие камушки в воду. Чад никогда не видел, чтобы кто-нибудь был так искусен в этом. Дополнительные пальцы явно помогали ему.— Я вижу, ты не понимаешь элементарного психологически обоснованного понятия — если насилие в определенном количестве подается в форме развлечения с резким осуждением его, межличностное насилие исчезнет.— Думаю, люди не понимают этого. — Чад поймал себя на том, что внимательно рассматривает своего друга: нежный мех и хрупкие руки, задумчивые глаза и длинные уши. — Трудно даже представить себе, что вы когда-то сражались. Ты не похож на убийцу и уж, наверняка, не знаешь, как это делается.— Внешность обманчива. Мне кажется, в вашем языке есть такое выражение.Внезапно он резко подпрыгнул, и его лицо приобрело яростное выражение Квози Четвертой Империи с фрески уважаемого художника Пересыпающего-мелкий-Песок: выкатившиеся из орбит глаза, уши загнуты назад, лицо перекошено, зубы оскалены. Левая рука вытянулась вперед, пальцы изогнулись таким образом, что ногти стали похожи на когти. Правая нога с огромной ступней обозначила резкий мощный удар по голове Чада. Все это было проделано без единого звука, в манере древних Квози.А вот Чад не молчал. Увидев огромную ногу перед своим лицом, он издал пронзительный вопль. Достигни этот удар своей цели, его череп был бы уже размозжен.Разговаривающий-на-Бегу как ни в чем не бывало стоял с ним, поправляя свой костюм. Его лицо было таким же вежливым, как и раньше.В первый момент нападения Чад чуть было не упал. Теперь он прочно стоял на ногах и пытался взять себя в руки, понимая, что только что был на краю гибели.В голосе Разговаривающего не было и намека на самодовольство:— Прошу простить меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102