- Ты явно заслужил, чтобы тебя вздернули за твои крайности, - с
псевдосерьезным видом заметил Флинкс. Он тоже считался по закону слишком
юным для многого, что подавал ему Симм.
- Так или иначе, - продолжал великан, - этот чертов сын вылетает из
задней кабинки, машет своей муниципальной карточкой умиротворителя и
пытается сказать мне, что я арестован. Он, мол, намерен забрать меня, и
мне лучше всего спокойно отправиться с ним. - Сморчок Симм сокрушенно
качал массивной головой, пока Флинкс сделал несколько больших глотков.
- И что же ты сделал? - Флинкс слизнул жидкость с уголков рта.
- Я действительно не хотел больше никаких неприятностей и уж конечно
не еще одного обвинения в нападении. Я подумал, что намекающая
демонстрация умеренно физического характера действенно убедит этого
господина изменить свое мнение. Она убедила, и он тихо удалился. - Симм
показал на опустевшую теперь кружку Флинкса: - Еще налить?
- Разумеется, так что ты сделал? - повторил он.
- Съел его карточку умиротворителя. Вот твое пиво, - он поставил
вторую кружку рядом с первой.
Флинкс понимал удовлетворение Сморчка Симма. Ему требовалось
поддерживать свою репутацию. Его заведение было одним из немногих мест в
Дралларе, куда человек мог зайти с гарантией, что на него не нападут или
как-нибудь не облапошат буйные разбойники. И все потому, что Сморчок Симм
беспристрастно разделывался со всеми такими нарушителями спокойствия.
- Вернусь через минуту, - сказал Флинкс своему другу. Он соскользнул
с табурета и направился в то помещение, чья планировка и назначение мало
изменились за последние несколько столетий. Как только он вошел туда, на
него навалилось изобилие богатых ароматов и ощущений: застоявшегося пива,
крепких напитков, беспокойства, напряжения, старой воды, влажности,
полного страха ожидания. Комбинация насыщенных мыслей и носящихся в
воздухе запахов чуть не подавила его.
Посмотрев налево, где это давление было сильнее всего, он заметил
легкое подергивание обеспокоенно следившего за ним человека. Флинкс увидел
внешнее спокойствие этого человека и почувствовал его внутренний страх. В
одной руке он держал осмотический шприц, его палец обвился вокруг него,
словно это было оружие. Когда Флинкс начал было звать на помощь, его
подымающийся крик оборвало что-то темное и тяжелое, опустившееся ему на
голову. Мысленный же крик оборвал холод шприца...

Он очнулся и увидел беспорядочную панораму огней. Они раскинулись
перед ним и ниже его, видимые сквозь стену и пол из прозрачного пластика.
Он медленно поднялся, сел с некоторыми затруднениями, поскольку его
запястья сковывали хромированные металлические наручники. От них тянулась
длинная трубка из гибкого металла, исчезавшая среди богатой мебели. Эта
цепь извивалась по толстому прозрачному ковру, словно какой-то червяк с
зеркальной спиной.
Присмотревшись, Флинкс увидел, что огни были пульсацией города
Драллара, среди них господствовали находившиеся слева светящиеся шпили
королевского дворца. Это зрелище позволило ему сориентироваться. Сравнив
положения дворца с узором нижних огней, он понял, что его держат пленником
в одном из четырех отгороженных инурбов города. В этих охраняемых,
огражденных от посторонних лиц анклавах находились дома высших классов,
как дралларских, так и торговавших здесь жителей иных планет. Значит,
напавшие на него были далеко не трущобные воры.
Он был не в состоянии уловить какие-либо эмоции или мысли вокруг
себя. Сейчас все заполонило собой легкое пульсирование в мускулах правого
предплечья, куда попала игла. Совсем иного рода ауру порождал его
собственный гнев за то, что он не заметил враждебных эманаций напавших на
него до того, как зашел в туалет.
Вдруг он заметил отсутствие еще одного ощущения: пропал утешающий
груз Пипа у него на плече.
- Здравствуй, - робко поздоровался тонкий, серебряный голосок.
Резко обернувшись, Флинкс оказался лицом к лицу с ангелом. Он
расслабился, скинул ноги с кушетки и с удивлением посмотрел на появившуюся
девочку. Ей не могло быть больше девяти-десяти лет, и она была одета в
голубовато-зеленый комбинезон с бахромой и длинными рукавами из какого-то
прозрачного кружевного материала. Длинные белокурые покрытые лаком волосы
волнами спадали до самых бедер. Младенчески голубые глаза смотрели на него
с удлиненного лица умудренного херувима.
- Меня зовут Махнахми, - мягко уведомила она его; ее голос поднимался
и падал словно трель малой флейты. - А тебя?
- Все зовут меня Флинкс.
- Флинкс, - она пососала кончик большого пальца. - Это смешное имя,
но приятное.
Улыбка показала превосходный жемчуг зубов.
- Хочешь посмотреть, что мне купил папочка?
- Папочка, - откликнулся словно эхо Флинкс, оглядывая комнату. В ней
господствовали большая дуга прозрачной стены, балкон и находившаяся внизу
искрящаяся панорама. Снаружи была ночь... но была ли это ночь того же дня?
Сколько он пролежал без сознания? Неизвестно... пока.
Комната была меблирована в стиле позднего Сиберада: пышные подушки,
кресла и диван, поднятые на тонких, как карандаши, стропах из
дюралесплава, со всем прочим, подвешенным к потолку на такой тонкой
проволоке из дюралесплава, что остальная мебель казалась плавающей в
воздухе. На сводчатом куполе потолка господствовали массивные ветви
люминесцентных кристаллов сподумена и кинзита.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83