Но не думайте, что сумеете когда-нибудь убедить меня в том, что я являюсь чем-то иным, чем я есть на самом деле.
Высокая женщина медленно покачала головой.
– Вы – человек. Нравится вам это или нет, но доказательство налицо.
Даже нынешняя вспышка ярости это доказывает. Ни один ашреган, подвергшийся или не подвергшийся изменениям, не зашел бы так далеко.
– Да, он прав. – Внимание перешло на Первого-по-Хирургии. Пожилой гивистам кажется, хорошо перенес случившийся с ним неприятный эпизод. – Я не думаю, что мы сумеем убедить вас словами или картинками, – сказал он Раньи. – В вас слишком укоренилось это убеждение. Нам нужно сделать что-то другое.
– Пожалуйста, – насмешливо заметил Раньи. – Ничто не изменится.
Двойные веки моргнули.
– Я очень прошу вас перемениться.

Глава 11

Он не знал, когда и как они ввели ему снотворное. Может быть, с питьем или с едой, или оно было распрыскано в воздухе его комнаты. Почувствовав вдруг необычайную сонливость, он попытался бороться с ней, громко кричать, биться о стены, делая все возможное, чтобы не заснуть.
Теряя сознание, он успел задать себе вопрос: а для чего именно им вдруг потребовалось усыплять его. Может быть, они собираются перевезти его в другое место и, помня его последнюю попытку бегства, решили не рисковать. Зная свое состояние ума и свои способности, он тоже не стал бы рисковать на их месте.
Он оценил тот факт, что забытье на него нахлынуло безболезненно, но в конце концов Омафил был цивилизованным местом. Интересно, как бы с ним поступили люди? Эта неприятная мысль была последней, которая пришла ему на ум, перед тем как впасть в глубокий сон.
Большое количество существ собралось рядом с видеоэкранами, разбросанными по учреждению и по всему Омафилу. В операционной народу было мало. Женщина-врач с Земли была среди присутствующих, но не для того, чтобы проводить операцию, а чтобы советовать и наблюдать. Она большей частью преподавала, и давно потеряла необходимые для проведения операции навыки. Но она участвовала в изучении Раньи с самого начала и понимала, что его присутствие будет помогать окружающим.
Эту операцию предстоит провести Первому-по-Хирургии и в высшей степени опытному о’о’йану. Оба они являли собой цвет медицинских достижений Узора.
За одним единственным исключением людей не допускали к хирургии. Хотя операция будет проводиться на человеческом мозгу, ни один человек на ней не присутствовал. Никто из них не обладает точностью, которой обладают гивистамы или о’о’йаны. Им оставалось стоять рядом и завидовать. Хотя все присутствующие были преисполнены уверенности и надежды, все же подсознательно ощущалась некоторая неловкость перед предстоящей процедурой. Хотя необходимость операции долго нуждалась, все ее детали были заранее продуманы, все понимали, что они вступают на неизвестную доселе территорию. Изучение Узора Homo Sapience уже не раз давало неожиданные результаты. И хотя каждый знал, чет они ожидают, но нервная система человека всегда могла дать самый непредсказуемый результат. К паре хирургов Узора были приставлены в помощь еще два хирурга-человека. Один стоял рядом с операционным столом, а у другого, с бронзового цвета кожей длинные и чувствительные пальцы, казалось, были взяты от другого тела. Хотя мастерство и снискало ему заслуженную славу среди людей, он присутствовал лишь в качестве советника и наблюдателя. Руки, которые провели сотни операций на себе подобных, не имели права касаться этого пациента. Даже в случае крайней необходимости ему не позволят прикоснуться к микрохирургическим инструментам, разложенным здесь. Это будет разрешено лишь союзникам, которые обладали более точными и более четкими движениями, чем величайший хирург Человечества всех времен.
Тонкая мягкая непрозрачная ткань закрывала Раньи-аара до самой шеи. Его лоб сиял под верхним освещением. Благодаря инструментам, которые предстояло использовать, не возникало необходимости брить его череп. Невидимые воздушные зажимы держали его голову на месте, открывая доступ рукам и оборудованию, но предотвращая невольные лишние движения. Присутствующие врачи уже проводили эту операцию много раз на смоделированном мозгу. Однако реальность отличалась от того, на чем они тренировались. Если они сделают ошибку, то не смогут нажать кнопку «Повтор». В реальности от таких операций пациенты умирали. Поэтому, хотя хирургическая команда и была уверена в своих очах, но не была уверена в исходе операции.
Над толпой гивистамов и о’о’йанов возвышался единственный человек. Он выглядел здесь неуклюже и не к месту. Частным образом он заверил обоих хирургов в том, что не станет мешать им.
– Мы начинаем, – сказал он в транслятор. – Я должен всем напомнить, что мы точно не знаем, каким будет результат наших усилий. Мы в равной степени можем излечить или убить это существо. Как всем присутствующим известно, в результате сканирования мы обнаружили искусственно введенный участок мозга – нервный узел, который представляет опасность для данного индивидуума. Любая попытка удаления, может дать возможность его клеткам разойтись по мозгу. Профилактика и иные способы лечения могут нанести вред пациенту. Если бы подобный механизм был обнаружен в другой части тела, мы бы смогли справиться с ним. Но так как он запрятан глубоко под корой головного мозга, мы не можем рисковать. Поэтому было решено оставить сам узел на месте, но специальной тончайшей хирургической аппаратурой прервать нервные связи между этим узлом и другими частями нервной системы пациента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103