Видя, что грубость ее ответа повергла старшего в шок, она поспешила смягчить его подобающими послежестами. Попытка вышла неуклюжая, и справилась она с ней плохо, но он виду не подал, что обижен.
– Вы очень непривычная личность, Лалелеланг. Бесконечное удивление у многих в руководстве вызывает то, что личность с вашими данными и способностями остановилась на такой плачевной специализации. Она предпочла не реагировать. Особой причины на это не потребовалось, поскольку подобное она слышала уже не первый год.
– А могу я полюбопытствовать, находите ли вы в своем загруженном исследованиями графике время, чтобы условиться о спаривании? Вот ведь какое приятное совпадение. Она расслабилась.
– Есть один, я им весьма интересуюсь, но это сложно. Работа отнимает так много времени.
– Да, о вашей преданности делу немало говорилось. – Старший попытался, но не совсем успешно, скрыть свое нетерпение. – Могу я проводить вас до кабинета?
– Буду очень рада вашему обществу, – сказала она, зная, что положение ее едва ли дает право на отказ. Гребешок у нее должным образом выправился. Пока они шли, вокруг них роились ученые и студенты, яркая хроматическая толпа – свистящая, многоголосая, чирикающая, приседающая и подпрыгивающая – чудесно отражающая социальное взаимодействие большого количества вейсов на стадном уровне, которое постороннему показалось бы тщательно и изысканно поставленным танцем. И среди взмахов крыльев и прекрасной поступи, изгибов оперенных гребней и переливающихся самцов, блеска одежды и украшений то здесь, то там попадался студент, прилетевший по обмену, то заезжий ученый, и казались они подобными бревнам, плавающим по поверхности зеркальной озерной глади.
Вот ярко-зеленый житель Гивистама, чешуйчатый и блестящий. А вот в прилизанном потоке парочка О’о’йанов, шушукающаяся между собой.
– Вы же не хотите сказать, что администрация снова недовольна?
– Нет. – Веки старшего едва дрогнули. – Они признают значимость вашей работы и то, что кто-то должен ей заниматься. И поскольку назначить они никого не осмеливаются, то испытывают в ваш адрес молчаливую благодарность за ваш энтузиазм. В конечном итоге им от этого скорее облегчение, чем расстройство.
– Я рада, – она практически не скрывала сарказма. – Дух мой только поднимается от мысли, что благодаря моим усилиям руководители могут спать спокойно по ночам.
– Не вижу никаких причин для подобного тона. У вас есть необходимая поддержка со стороны руководства.
– Имеется, но вынужденная, будто я занимаюсь исследованием какой-нибудь ужасной болезни. – Когда старший не стал оспаривать данной аналогии, она продолжила. – И я уверена, что если вдруг весь мой фронт работ внезапно испарится, то все будут только рады назначить меня на исследование чего-нибудь менее неприглядного. Они спускались по пандусу, застекленному тонированным стеклом и обсаженному розовыми финушиями.
– Несомненно, в вашем наблюдении содержится доля истины, – признал он. – И, однако, они сознают, что усилиям вашим найдется применение, пока война не кончится.
– И после окончания войны – тоже найдется, хотя они этого и не видят.
Он искоса посмотрел на нее.
– Что вы хотите этим сказать?
– Окончание войны не повлечет за собой исчезновения Человечества. С одобрения Узора они освоили и заселили много миров, с тем, чтобы у союза было достаточно воинов. И завершение войны не заставит их покинуть обжитые планеты. Мы по-прежнему будем вынуждены вступать с ними в социальные взаимодействия. Именно поэтому мои исследования имеют такое значение. Старший помолчал некоторое время.
– Я не вполне уверен, что в этом будет необходимость, – сказал он, наконец. – Многие полагают, что с небольшой нашей помощью Человечество будет только радо возобновить свою первоначальную изоляцию.
– Это бессмыслица, – ответила она, – либо желаемое выдается за действительное. Нельзя согнать потомство с насиженного гнезда. Невозможно вымести их, как навоз. И как бы сообщество Узора к этому не стремилось, они не уйдут. А поэтому, чтобы уживаться с ними, нам надо постараться их понять, а чтобы понять необходимо их изучить. – Глаза ее сверкнули. – При любых условиях.
– В мой адрес можете не распаляться, потому что я на вашей стороне, – сказал руководитель отделения. – Если бы это было не так, я не финансировал бы ваши исследования так долго. Я просто говорю, что есть другие – менее дальновидные, менее… терпимые.
– Но я ведь не одна занимаюсь этим вопросом.
– Я знаю. Есть еще Вунененмил в университете Сиета и Давививн на Куусуниу.
– Я хорошо их знаю по их работам. Так же, как и они меня. Мы – маленькая, спаянная группа; своего рода тройка, только объединенная не сексуальными, а научными интересами.
Они свернули под водопад и направились по дорожке, ведущей к обиталищам.
– Нежелание изучать бьющееся в схватке Человечество – общее для всех наших союзников, – заметил Старший. – Оно не ограничивается Вейсом. То же самое мы имеем везде – от С’вана до Чиринальдо. Массуд мог бы их запомнить, но они слишком заняты битвой, на С’ване все слишком самонадеянны, Лепар, само собой, отпадает. Гивистам, О’о’йан и Сспари слишком заняты материально-техническим обеспечением войны. – Из клюва его донесся мягкий свист. – Мне иногда кажется, что серьезным изучением заинтересован только Вейс.
– Человечество заявляет, что и они тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107